Законопроект о ювенальной юстиции. «Первый снаряд - пошёл! Опыт зарубежных стран

Вчера вечером стало известно, что Президент Владимир Путин, несмотря на массовые протесты родителей и Церкви, подписал закон об уголовной ответственности родителей за воспитательное наказание детей. Об этом сообщает РИА «Катюша».

«Тем самым в нашей стране де-юре введена ювенальная юстиция западного образца, которую сам Владимир Путин три года назад назвал угрозой национальной безопасности и пообещал, что в России ее не будет.

Ювенальная юстиция до сих пор существовала в России,что называется «де факто», в основном за счет злоупотреблений органов опеки и попечительства и сотрудников полиции (которые таким образом толковали ст. 77 Семейного кодекса, допускающую изъятие ребенка из семьи в случае опасности). Нынешний закон, который вступит в силу после его опубликования в «Российской газете», - это первый закон, который вводит в России ювенальную юстицию в самом мрачном ее виде «де юре». Этот закон касается всех, хотя подавляюще большинство нормальных родителей, разумеется, его исполнять не станет – он может стать дамокловым мечом для всех активных людей, людей, которые находятся на виду, активистов родительских организаций, да и просто чем-то не угодили власти и вообще кому-либо», - отмечает издание и задается вопросом кто и зачем так торопил Президента в выходной день? Президента, который в феврале 2013 года лично обещал родительскому сообществу на съезде Всероссийского родительского сопротивления, что ювенальной юстиции у нас в стране не будет.

Одну возможную версию раскрывает агентство «Иван Чай»: оказывается, во Франции, стране, где все правительство состоит из представителей масонских лож, и где уже давно введена ювенальная юстиция, приняли точно такой же закон и тоже 3 июля 2016 года.

Во Франции родителям запретят шлепать детей, а также прибегать к любому виду физического насилия - так проголосовала Национальная ассамблея в процессе обсуждения закона о «Равенстве и гражданстве», 3 июля сообщает информационное агентство Франс-Пресс.

Несмотря на длительное противостояние этому пункту закона со стороны парламента, шлепок теперь может стать уголовно наказуемым. Поправка была внесена на рассмотрение неолиберальными Социалистической и Экологичекой партиями под давлением ЕС.

В уголовном кодексе будет изменено определение родительских прав и обязанностей. Теперь обязанности родителей определяются так: «исключение любого обращения с признаками жестокости, принижения или унижения, включая любое физическое насилие (тот же подзатыльник)».

Франция и Великобритания оставались последними странами в Европейском Союзе, которые на официальном уровне отказывались криминализировать воспитательные шлепки. В марте 2015 Совет Европы даже был вынужден пригрозить Франции Европейским судом. К данной поправке призывала также ООН.

По данным французского института статистических исследований, в 2015 году 70% французских родителей были против запрещения шлепков. И только 7% поддерживали данную меру. Однако, режим Олланда, проводящий исключительно непопулярные нео-либеральные законы, мнение граждан игнорирует.

Французы считают, что данная поправка способствует разрушению воспитательной функции семьи и открывает широкое поле деятельности для ювенальной юстиции, которая и так собирает немалое количество жертв. По данным родительских ассоциаций, из 140 тысяч детей, изымаемых из семей ежегодно, большинство детей изъято незаконно и неоправданно.

А также 3 июля 2015 года принята Резолюция СПЧ ООН «О защите семьи». Поддержала Россия в числе 29 стран, против были 14 стран, включая США, Великобританию, Германию. Францию.

Надежды на то, что нам удастся донести информацию до Президента и что европейские лоббисты Крашенинников, Клишасов и прочие, которые продавили принятие «закона о запрете воспитания» в Думе и в СовФеде, остановятся на уровне Президента, не оправдались.

«Увы, идет большая международная игра, и руководство России на данном этапе почему-то решило что семья - это то, чем можно пожертвовать в глобальном политическом торге. Хотелось бы верить, что это-просто ошибка (в таком случае ее можно будет исправить с помощью Конституционного суда-данный закон антиконституционен). Или опасный маневр, расчитанный на внешнюю «аудиторию», - отмечает РИА «Катюша».

*Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).

novorosinform.org

Существует ли ювенальная юстиция в России?

Ювенальная юстиция действует в развитых странах уже несколько десятилетий и имеет достаточно противоречивые характеристики. Сотни тысяч детей забрали из семей под опеку государства, а их родители оштрафованы или посажены под арест. В России ЮЮ подверглась активному внедрению с начала 2000 годов. При этом, с 2016 года более десятка составов судей, занимающихся рассмотрением детских преступлений, приняты и существуют во многих регионах страны.

Ювенальная юстиция в России в 2018 году

Ювенальная юстиция в России официальный закон 2018 принят и существует еще с 2016 года. Поэтому родителям следует крайне осторожно и внимательно относится к проявлению интереса социальных служб к их семье. Сегодня в РФ такая законодательная база принята и существует преимущественно в формальном виде и представлена законодательной базой, а также позициями органов судебной власти, которые в любой ситуации на стороне проблем и интересов ребенка.

• административные комиссии, занимающиеся делами несовершеннолетних;
• органы опеки, проводящие контроль как за семьей в целом, так и каждым ребенком поотдельности;
• социально-психологические учреждения, которые существуют на государственных условиях, работают с семьями и участвуют в судебных разбирательствах;
• проекты, позволяющие проводить отработку процесса функционирования ювенальных судов;

Органы опеки могут ли забрать ребенка из семьи по закону?

Был ли принят закон об ювенальной юстиции в России?

Вопрос о том, есть ли в России ювенальная юстиция, является неоднозначным. В 2016 году 3 июля президент России В.В. Путин подписал первый, и по мнению государственного аппарата нужный, закон №323-ФЗ. Данный правовой акт позволяет знать и закреплять основные права и обязанности родителей в отношении своих детей. Таким образом, ЮЮ принята, а также существует теперь и в России.

Ювенальная юстиция в России реальные истории изъятия детей из родных семей стали встречаться все чаще. Каждое муниципальное образование имеет свои комиссии и органы, которые могут забрать несовершеннолетнего ребенка из семьи без решения суда. В связи с периодическим злоупотреблением социальных работников своими полномочиями и негативным воздействием ЮЮ на общество, Светланой Копыловой была проведена презентация песни о негативных последствиях введения такой правовой нормы. Произведение является своего рода введением для рассмотрения необходимости принятия и существования ювенального судочинства в России.



Плюсы и минусы ювенальной юстиции

К основным преимуществам ЮЮ, которая принята и существует в РФ, относят:

• увеличение роли родителей и общества в осуществлении детского воспитания;
• закрепление прав и волеизъявлений, которыми обладает каждый ребенок.
• возможность давления на родителей со стороны чиновников;
• воспитание безответственных и неуправляемых личностей;
• поощрение доносов на родителей государственным органам со стороны детей;
• бесправность старшего поколения и учителей по отношению к ребенку;

Таким образом, как правовая система, ЮЮ принята и существует в РФ, имеет свои положительные и негативны стороны. Даже опытные юристы не могут прийти к единому мнению в отношении необходимости внедрения такой юстиции в правовую систему российского государства.

В России началась эпоха победившей ювенальной юстиции

Ювенальные лоббисты добились поставленной цели – лишили российских родителей права на воспитание собственных детей.

3 июля 2016 года в России был окончательно принят закон «о шлепках», вызвавший огромный общественный резонанс.

Официально закон называется «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» и предполагает декриминализацию, т.е. отмену уголовной ответственности за преступления небольшой тяжести.

Закон был подготовлен в ответ на просьбу президента России, высказанную им в послании Федеральному собранию в декабре 2015 года, поддержать инициативу Верховного суда о декриминализации уголовного законодательства.



В первом чтении законопроект № 953369-6, действительно, содержал позиции «экономии уголовной репрессии», но уже ко второму чтению с ним стали происходить «чудесные» изменения, в результате которых в статье 116 внезапно возник диаметрально противоположный смысл, появилось абсурдное и нелогичное наказание: за большее преступление – максимально мягкое, за малое преступление – чрезвычайно суровое, и, самое главное, образовался новый, никогда ранее не существовавший, субъект преступности – «близкое лицо».

Содержание этого понятия раскрывается там же: «Под близкими лицами в настоящей статье понимаются близкие родственники (супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные (удочеренные) дети, родные братья и сестры, дедушки, бабушки, внуки), опекуны, попечители, а также лица, состоящие в свойстве с лицом, совершившим деяние, предусмотренное настоящей статьей, или лица, ведущие с ним общее хозяйство» (п. 4 ст.1).



Путин еще в 2013 г. на съезде «Родительского всероссийского сопротивления» высказался против ювеналки.

Если родственник – виноват больше

Впервые в Уголовном кодексе появился новый, специальный состав преступлений, приравненный к преступлениям, совершенным «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды» - это преступления в отношении членов семьи, близких родственников и свойственников.

Ужасы западной содомии на уровне государства, о которых вы и не подозреваете

И впервые за «нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль (а степень выраженности и интенсивность боли законом не оговаривается), но не повлекших последствий, указанных в статье 115 настоящего Кодекса, в отношении близких лиц», законом было установлено весьма серьезное наказание.

Итак, за причинение физической боли без последствий, в том числе за шлепок или наказание ребенка ремнем, родителя будут ожидать «обязательные работы на срок до 360 часов, либо исправительные работы на срок до одного года, либо ограничение свободы на срок до двух лет, либо принудительные работы на срок до двух лет, либо арест на срок до шести месяцев, либо лишение свободы на срок до двух лет».

Это прямо указывает на репрессивный характер законопроекта по отношению к социальной группе под названием «родители»; такая норма позволяет лишать свободы тех из родителей, кто посмеет наказать ребенка «без вреда его здоровью», что может подразумевать символическое наказание ремнем или даже банальный шлепок.

Еще одна чрезвычайно важная поправка в тексте закона – в ст. 20 УПК РФ – переводит побои из дел частного обвинения в дела частно-публичного обвинения. Это означает, что у правоохранительных органов, обязанных прекращать дела о побоях между родственниками в связи с примирением сторон, после принятия поправок такой обязанности не будет, и любое подобное дело, даже будучи начатым по заявлению постороннего лица, ни под каким предлогом прекращено не будет.

Другими словами, попал по любому, даже ложному, доносу под прицел, заявила скандальная соседка, что ты жену избиваешь или над ребенком измываешься – маховик запускается, и суд неизбежен, даже если в итоге ни у кого никаких претензий к тебе нет.

Но ведь есть законы

Антисемейные поправки законопроекта уничтожают конституционное право родителей на воспитание детей (ст. 38), нарушают ст. 63 Семейного кодекса РФ, которая гласит, что «родители имеют право и обязаны воспитывать своих детей; родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей», нарушают раздел III Концепции государственной семейной политики в РФ на период до 2025 г. (утв. Распоряжением Правительства РФ от 25 августа 2014 г. №1618-р), которая требует «создания условий для повышения авторитета родителей в семье и обществе и поддержания социальной устойчивости каждой семьи».

Новая редакция указанных статей закона также вступает в грубое противоречие с п. 76, 78 Стратегии национальной безопасности (Указ Президента № 683 от 31.12.2015 г.), согласно которым защита семьи и сохранение традиционных российских духовно-нравственных ценностей отнесены к «стратегическим целям обеспечения национальной безопасности».

В национальной традиции нашего народа есть право родителей на ограниченное, с любовью, физическое наказание ребенка в случае его упорного непослушания и хамства, что определяется свидетельствами Священного Писания и подтверждается накопленным педагогическим опытом.

Как их зовут

Гендерная чума добралась до США, на очереди Грузия, Украина и Молдова

Принятие указанных поправок в ст. 116 УК и ст.20 УПК – громадная трагическая ошибка для государства, для общества, для нации. Но не первая в сфере ювенальной юстиции. Еще в далеком 2007 г. в Государственную думу был внесен самый настоящий ювенальный законопроект N 485737-4 «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» (в части уточнения порядка отобрания ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью)» и два года инициаторы добивались его принятия.

Законопроект предусматривал введение ускоренного порядка отобрания ребенка у родителей – в трехдневный срок, в закрытом судебном заседании, и только огромным напряжением сил неравнодушной общественности и даже ряда думских депутатов удалось остановить его принятие.

Нынешние поправки – это элементы пресловутого закона «О семейно-бытовом насилии», который лоббисты ювенальной юстиции организованно и массово продавливали в течение нескольких последних лет.

Среди особо активных лоббистов закона о насилии в семье в первую очередь следует отметить председателя Общественного совета по правам человека Михаила Федотова и его соратников, в частности, Светлану Айвазову, а также депутата Салию Мурзабаеву и ее рабочую группу по разработке закона: юриста Мари Давтян, эксперта Светлану Айвазову (все ту же) и др., при самой активной поддержке сенатора Валентины Петренко.



Бои по-серьезному

Голосование по законопроекту № 953369-6 в Совете Федераций 29 июня 2016 г. обозначило новых «игроков» на ювенальном поле: представлял законопроект сенатор Андрей Клишас, который горячо защищал правильность антиродительских поправок и утверждал, что «это – важный закон, направленный на защиту традиционных ценностей»; сенатор Ольга Ковитиди предложила «сначала посмотреть правоприменительную практику» (то есть в порядке эксперимента отправить десяток-другой родителей в тюрьму), поскольку, по ее мнению, «закон своевременный и правильный»; не осталась в стороне и сенатор Валентина Петренко, которая призвала «не допустить того, чтобы избивались дети», и «не опуститься до первобытного строя, когда можно было еще и съесть человека или там ребенка»; сенатор Лилия Гумерова, уже отметившаяся ранее защитой т.н. беби-боксов, призвала срочно ввести «правосудие, дружественное к детям», и обвинила общественность, выступающую против обсуждаемого законопроекта, в том, что в отличие от нее самой, «они (общественники) ничего общего с защитой детства не имеют»; сенатор Людмила Косткина утверждала, что «насилие в семье – огромная проблема для Российской Федерации», и поэтому закон нужно срочно принимать.

Крокодилова слезинка либерала, или что «натворил» Астахов?

О своем несогласии с законопроектом с разной степенью эмоциональности на заседании заявили сенаторы Светлана Горячева, Вячеслав Мархаев, Елена Мизулина, и их выступления стали причиной раздражения и даже гнева сенаторов Клишаса и Петренко.

Обсуждение носило бурный характер, и, подводя его итоги, спикер Валентина Матвиенко предложила закон срочно принять, а по указанным статьям создать согласительную комиссию (предложение Горячевой) и включить в нее для работы сенаторов Клишаса и Мизулину, чтобы обсудить противоречия и подготовить поправки в ст. 116 УК и 20 УПК, «конечно, если в ходе работы комиссии выяснится, что они все-таки нужны».

Немного компетентности

Сенаторы, выступавшие за ювенальные поправки, демонстрировали удивительную неосведомленность в данном вопросе. Так, нелишней для них будет информация, что «правосудие, дружественное ребенку» - понятие, которое ювенальные лоббисты во всем мире употребляют именно для обозначения ювенальной юстиции, с целью придания ей подобия некоего благообразия; это понятие – безошибочный ювенальный маркер, и такие вещи сенаторам, обсуждающим ювенальные законы, знать необходимо, а не знать – стыдно.

Также ни одному политику не делают чести ходульные фразы типа «может, еще позволим есть детей» или ювенальные штампы «семья – это место насилия» и «ужасающая статистика насилия в российских семьях».

Неосведомленность, некомпетентность, отсутствие достоверной информации и «каша в голове» из хаотичных представлений о предмете разговора характерна и для других сенаторов. Так, Антон Беляков, неожиданно выступивший против скандальных поправок, заявил, что хотя сам и является одним из авторов закона о семейно-бытовом насилии, разработанного вместе с Общественным советом по правам человека, но в данных поправках он как раз видит признаки ювенальной юстиции и поэтому выступает против них. Понять, что обсуждаемые ювенальные поправки – всего лишь часть разработанного им же закона о семейно-бытовом насилии, для сенатора оказалось сложно.



Ювенальный удар

Итак, в России впервые принят самый настоящий и неприкрытый ювенальный закон, и нужно признать, что общественность не успела отразить этот удар.

Российское общество вошло в новую стадию развития; впереди – отмена презумпции невиновности, массовая дискриминация социальной группы под названием «родители», официальное огосударствление детей.

Началась ювенальная эпоха, и отныне родителям будет запрещено самим воспитывать своих детей, самим выбирать способы воспитательного воздействия в зависимости от ситуации и необходимости, и самим решать, что хорошо, а что плохо для их ребенка. Все это им теперь расскажут суровые и властные тетеньки из органов опеки, которые потребуют беспрекословного исполнения родителями каждой буквы из их новых инструкций и будут зорко выискивать самые маленькие намеки на синяки у их непоседливых детишек.

Институт семьи в России ждет уничтожение воспитательной традиции, разрыв эмоциональных связей, потеря контроля над детьми, разрушение иерархии отношений, вынужденный детоцентризм, прагматизм и узаконенное потребительство.

В стране будет создан механизм жесткого репрессивного контроля над семьей, станет расширяться институт социального сиротства.

Как следствие, государство неизбежно встретится с атомизацией общества и враждебностью населения.

Подписывайтесь на канал «Stockinfocus» в Яндекс.Дзен, чтобы первыми узнавать о главных новостях и важнейших событиях дня.

Вот козлы, все кто это сделал.

Теперь и детей можно сажать права -то равные.

Я не юрист, и то понимаю, что главный Закон России – это Конституция РФ! И все принимаемые законы должны соответствовать Конституции РФ.
Во-первых, Президент может не подписать, во-вторых, есть Конституционный Суд. К тому же логично предположить, что Поправки к проекту не должны допускаться к обсуждению, если они идут в разрез с Конституцией РФ. Я не понимаю, как может быть по-другому?
Что происходит?

Может кто-то выдаёт желаемое за действительное?!

О том, чем обернулась для Америки ювенальная юстиция читать здесь. Конец феминизма http://www.litmir.co/br/?b=64100&p=1 Читается очень легко.

Ювеналов на кол!

А вы господа сенаторы у людей спросили,согласны они жить под вашу диктовку,или будут сами определять способ воспитания своих детей?В конце концов проведите референдум и спросите у народа.Своим новым законом вы ставите в дурацкое положение родителей,заранее признавая их не состоятельность воспитывать детей.Так можно докатиться до отказа детей рожать.

У РФ нет конституции, так как никто не голосовал за конституцию. голосовали за проект конституции, который не был принят по итогам голосования. В реальности РФ навязали гражданам СССР, находящимся в глубоком мороке свой не принятый проект конституции за конституцию РФ. Да и какая конституция может быть у частной фирмы США, чем и является лже-государство эРэФия? https://yadi.sk/i/9TXayPJl36eaBS Верьте только в себя, проверяйте все документы и всю информацию.

Так значит нас всех просто обманули?! Народ в роли БУРАТИНО? Значит, есть Лиса и Кот. Вот их-то и надо выявить!
Не забывайте, что мы, народ, на своей земле и народ - высшая власть! Если окажется, что нет РФ, то есть СССР и народный лидер Путин В.В.
Анархии, как на Украине, здесь нет места. Если из большой страны СССР вышли какие-то республики и осталась только Россия, то ведь можно и вернуть старое название СССР и старую Конституцию признать действующей! Если при попытке создать новую Конституцию и изменить название страны были допущены нарушения Закона СССР, то ведь можно вернуть законодательно то, что соответствовало Основному Закону - Конституции СССР на момент внесения незаконных изменений. НИКАКИХ РЕВОЛЮЦИЙ. Поступать надо с позиции здравого смысла и Закона путем преобразований.

Ольга Трапезникова, в СССР были союзные республики: Россия, Украина, Белоруссия и др. всего 15, насколько мне помнится. С чего это Вы пишите новое название РФ? Если нет Конституции у РФ, то нет и РФ. А есть Россия в СССР!
Зачем такие сложные дискуссии? Надо признать те нарушения, которые были допущены, и вернуться к тому моменту, где не было их! Никаких Революций и ненависти не надо. Надо строить гармоничное общество, основанное на любви, гуманности и здравомыслии!

Народ - высшая власть в стране! Каковы механизмы проведения воли народа в жизнь? Юристы отзовитесь! Разъясните! Почему принимается то, что не соответствует ВОЛЕ НАРОДА?!

СССР был, есть и остаётся СССР, ни в коем случае я не называла его РФ, так как это абсолютно разные правовые поля. Есть СССР - легитимный, со своим действующим руководством,есть корпорация - оккупант РФ, служащие на пользу вражеской стороны, разрушившей, ограбившей и уничтожившей всю инфраструктуру СССР и РСФСР, а ныне уничтожающих нелегитимную Российскую Федерацию и коренные народы Руси (России).Я не говорю уже, что даже по законам РФ предусмотрена ответственность за захват власти, а тем более за вооружённый, который происходил неоднократно в период с 1991 по 1993 годы. Закон войны, который известен каждому солдату, не говоря уже офицеру, а тем более представителям высших званий, и тем более тем, кто имеет юридическое образование, гласит: если командира убили, ранили, он стал недееспособен. А тем более, если стал предателем или сбежал в стан врага, то его место может занять каждый изъявивший желание исполнять его обязанности, до того, как легитимная (законная, правомерная)» власть, либо утвердит это лицо, либо назначит новое.
Принимая во внимание, что такие субъекты как РСФСР и СССР в 2010 году де-юре существовали, а де-факто не имели своих органов управления, а все сотрудники этих органов обязанные стоять на их защите предали их и перешли в стан врага, но эти субъекты находились на одной территории Страны Русь – Россия, то нашёлся тот, кто взял на себя лично всю полноту власти и ответственности, со всеми вытекающими последствиями, и восстановил органы управления СССР, РСФСР, и поверьте, это не Путин В., дезертирующий вместе со всем командованием, бросивший СССР и граждан СССР на произвол судьбы, и совершивший наравне с остальными предыдущими верховнокомандующими РФ преступление по ст.64 «измена Родине», взяв на себя осознанное, добровольное и умышленное сотрудничество с врагом, в его интересах и в ущерб своему государству, что подтверждается его деятельностью, подписанием таких законов как ТОР, ювенальная юстиция, развал институтов культуры, семьи, медицины, образования. Напоминаю также вам, что никто из граждан находящихся на территории СССР не утратил своего гражданства СССР согласно ст. 20 закона о гражданстве СССР от 23 мая 1990 г. N 1519-I, где сказано:
Статья 20. Основания прекращения гражданства СССР
Гражданство СССР прекращается:
1) вследствие выхода из гражданства СССР;
2) вследствие утраты гражданства СССР;
3) вследствие лишения гражданства СССР;
4) по основаниям, предусмотренным международными договорами СССР;
5) по иным основаниям, предусмотренным настоящим Законом.
Прекращение гражданства СССР влечет за собой прекращение
гражданства союзной республики и автономной республики.

Все лица, имеющие паспорт гражданина РФ обязаны предъявить справку от имени СССР и РСФСР на право смены гражданства, в противном случае каждого из них можно рассмотреть как изменника Родины, подпадающего под ст.64 УК РСФСР. Но учитывая, что обычные граждане были вынуждены получать паспорта РФ, то по данной статье будут нести ответственность все, кто их обязал это делать.

А что это за Указ президента РФ с гербом РСФСР? Маразм и только!

После распада СССР в России непрерывно идут напряженные дискуссии о ювенальной юстиции . Россияне оказались расколоты на два непримиримых лагеря: сторонников и противников введения ювенальной юстиции. И это не удивительно. Ведь сфера семейных отношений, воспитания детей, родительских прав и обязанностей - одна из важнейших и самых чувствительных для человека и для общества. И вмешиваться в нее с экспериментами, с чужим, несовместимым с российской традицией и устройством опытом не просто противопоказано – это может нанести колоссальный вред и даже поставить под угрозу существование страны.

Словосочетание «ювенальная юстиция» вроде бы знакомо каждому, оно на слуху. Однако хоть сколько-нибудь устоявшегося определения этого понятия не существует. Дело в том, что этот термин многозначен. В узком смысле ювенальная юстиция - это система методов исправления и защиты юных преступников. Причем система западная. В России для такой системы нет собственного отдельного названия, правосудие в отношении несовершеннолетних до внедрения ювенальной юстиции было специализированной частью общей системы правосудия и находилось в ведении комиссий по делам несовершеннолетних. Но в последние годы все чаще происходит подмена понятий и ювенальной юстицией называют правосудие в отношении несовершеннолетних, утверждая при этом, что тот, кто против ювенальной юстиции, - против особого подхода к судопроизводству в отношении детей вообще.

Однако, поставив во главу угла благополучие и интересы ребенка, ювенальная юстиция породила целый комплекс не судебных, даже не юридических органов, которые призваны ее обслуживать (в частности, органы опеки и попечительства для обеспечения интересов ребенка в семье).

Эти органы, изначально имевшие вспомогательные функции, постепенно стали доминирующими, что позволяет говорить о ювенальной юстиции также и в широком смысле.

В широком смысле под ювенальной юстицией (в этом значении ее иногда называют «ювенальной системой» или «ювенальным правом») понимается сложившаяся на Западе совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения с участием несовершеннолетних и направленных на обеспечение их прав и интересов. В широком смысле слова тема ювенальной юстиции затрагивает государственную молодежную и демографическую политику, политику в отношении семьи и т. д. В частности, в России противники внедрения ювенальной юстиции обеспокоены тем, что детей можно будет бесконтрольно изымать из семей, как это происходит на Западе, что чревато разрушением самого института семьи. Национальная комиссия по детям в США пришла к выводу, что дети часто изымаются из семей «преждевременно или без необходимости», поскольку механизм федерального финансирования дает штатам «серьезный финансовый мотив» именно отбирать детей, а не оказывать семьям помощь, позволяющую им продолжать жить вместе.

Изучение ситуации с изъятиями детей привело ученых, правительственные комиссии и юристов к одному и тому же выводу - 30% детей, изъятых из семей, были отобраны без всяких реальных оснований и не должны были подвергаться изъятию.

Общее заключение таково: «Эти дети были изъяты из семьи не ради их безопасности, а ради безопасности соцработников». В 85% случаев, объявленных «пренебрежением нуждами ребенка», в действительности речь шла о бедности. Понимание ювенальной юстиции в узком смысле свойственно для профессиональных юристов. Но чаще ее понимают в широком смысле. И именно здесь возникают основные тревоги. Здесь речь идет не только о физическом здоровье, но и ментальном, не только о жизнях, но и о душах наших детей. Так что же такое ювенальная юстиция в современной России? Жизненно необходимый элемент национальной правовой системы или навязанная извне лукавая разрушительная парадигма, внедрению которой в России следует всячески противиться? Во-первых, речь о ювенальной юстиции зашла, поскольку существует некое проблемное поле - поле государственного управления и общественной активности, именуемое «национальной системой защиты прав и интересов несовершеннолетних».

Правовые нормы - это своего рода «одеяло», которое накрывает проблемное поле, однако его явно не хватает на все проблемные зоны. Казалось бы, почему не расширить это «одеяло» на все имеющиеся спорные области? Но не все так просто. Сегодня стало очевидным, что со страной ведется информационная война (и извне, и изнутри) с помощью несиловых средств и манипуляций. Она поражает гуманитарные институты: культуру, ценности, семью, детство. Именно это источник тех тревог, которые все чаще звучат, и звучат обосновано. Ювенальная юстиция в этом смысле особенно опасна. Воспроизводство российских традиций, ценностей нашей цивилизации происходит, передаваясь от поколения к поколению, именно в семье. И это не ценности индивидуализма и потребительства, конкуренции и войны «всех против всех», когда «разрешено все, что не запрещено». Это ценности общинности и духовности, взаимопомощи и сострадания.

Сейчас России навязана жизнь без государственной, общенациональной идеологии - жизнь без смыслов, без ценностей. Поэтому пустующее место занимают чужие ценности.

Но чуждые ценности еще не повсюду правят бал в России, хотя и господствуют во многих сферах. Семья пока ограждена от них, пока еще большинству из нас чужды брачные контракты и судебные тяжбы между родителями и детьми. Надолго ли? Бесспорно, нужно совершенствовать наши институты, анализировать положительный мировой опыт, адаптировать его под нашу почву. Но очевидно, что если это делать непродуманно, грантами заглушая свою совесть, то возникают своего рода «ядовитые стрелы», которые на самом деле поражают российскую действительность (например, однополое сожительство). По благой сути ювенальная юстиция - это ответ, вырабатываемый на Западе на вызов о защите прав ребенка. Россия исторически давала собственный ответ на все ключевые проблемы жизнеустройства в этой сфере. Российский тип внутрисемейных отношений уникален. Практика же показывает, что переносить западный опыт на российскую почву, замещая собственный, разрушительно и опасно. Поэтому внедрение ювенальной юстиции западного образца само по себе может вызвать негативные последствия в России, даже если бы она была идеальной системой.

Очевидно, что в сфере правосудия в отношении несовершеннолетних и защиты их прав нет никакого смысла ломать свою систему и заимствовать чужую. Если уж и заимствовать что-то, то лишь для того, чтобы усовершенствовать собственную социальную систему. Впервые в законодательстве специальные меры по защите детей появились во Франции в 1874 г. Был введен надзор за детьми моложе трех лет, переданными на воспитание кормилице, а через несколько лет ввели обязательное школьное образование для детей в возрасте от 6 до 13 лет. В этой же стране в 1889 г. впервые появилась возможность лишения родительских прав за пьянство, распутство и т. д. К середине XIX в. появляются первые законы, регулирующие процедуры в отношении несовершеннолетних, создаются специальные учреждения, перед которыми стоит задача защиты детей и подростков. Полностью система защиты прав несовершеннолетних сложилась в западных странах еще до Второй мировой войны. Распространение доктрины прав человека в западном мире привело к кардинальному изменению отношения к детям: вместо представлений о непререкаемости власти отца появляется доктрина «государства - отца детей». Основными ее принципами являются:

Приоритет ценностей общества перед ценностями родителей;

Недопущение применения методов принуждения в отношении ребенка;

Ограничение власти родителей, защита ребенка государством от действий родителей;

Возможность вмешательства государства в случае неисполнения родителями своих обязанностей и т. д.

Однако развитие этой доктрины стало приводить к нарушению естественной системы отношений между родителями и детьми и работать против нормальных семей. Принцип «не навреди» оказался нарушен. Не ждет ли сегодня и Россию что-то подобное? В странах Запада исторически можно выделить три подхода к правосудию в отношении юных преступников: карательный, реабилитационный и восстановительный.

Карательная модель строится на более существенном, чем в других моделях, совпадении «взрослого» уголовного судопроизводства и производства в отношении несовершеннолетних. В ее основании часто лежит концепция обеспечения контроля над преступностью.

Реабилитационная модель основывается на том, что несовершеннолетние преступники не могут полностью отвечать за собственные поступки. Именно она и есть классическая модель западной уголовной ювенальной юстиции. Основные ее цели - благополучие и реабилитация несовершеннолетнего правонарушителя без применения к нему жестких уголовно-правовых средств воздействия. Несовершеннолетний фактически освобождается от ответственности за свое правонарушение. Ребенок здесь сильнее правосудия. В «золотой век» ювенальной юстиции (50–80-е гг. ХХ в.) реабилитационная модель была основной. Однако практика показала ее неэффективность. На Западе поняли, что реабилитационная модель вызывает стремительный рост детской преступности. Это можно рассматривать как серьезное предупреждение российскому увлечению ювенальной юстицией. Реакцией на такое положение дел стало усиление карательных тенденций. Западные страны с конца XX в. пошли по пути небольшого ужесточения наказания для несовершеннолетних. Так появилась восстановительная модель ювенальной юстиции.

В восстановительной модели правонарушитель - субъект, способный и обязанный нести ответственность за свои действия, но с учетом особенностей детского возраста. Эта модель строится на тех же принципах, что и реабилитационная, но с необходимостью возмещения нанесенного вреда. Она слегка снизила уровень преступности, но не вернула его на докризисный уровень. Более того, в некоторых странах Запада под давлением ювенального лобби в последние годы происходит возврат к реабилитационной ювенальной юстиции. Таким образом, ювенальная юстиция - это не любое правосудие в отношении несовершеннолетних. Особое cудопроизводство в отношении детей есть практически во всех странах мира. Очевидно, что ребенок не может в силу возраста нести одинаковую со взрослым человеком ответственность даже за аналогичное преступление.

Поэтому важно подчеркнуть, что ее противники выступают не против защиты детей, а против того, как это реализует западная система, которую пытаются навязать России сегодня.

Если ювенальной юстицией называют любое правосудие в отношении детей, то нужно понимать, что нам навязывается инокультурная модель ювенальной юстиции. Путаница в терминах порождает множество бесполезных споров. Возможно, кому-то она даже выгодна, так как маскирует суть протеста. Ювенальное право - производное от общей западной доктрины прав индивида. Либеральное правовое государство отдает правам индивида безусловный приоритет. Установление гражданского общества требует разрушения общинных солидарных связей и превращения людей в индивидуалистов. Российская же социальная философия считала индивидуализм некорректным, поскольку общество и личность связаны нераздельно и создают друг друга, а личности вне общества просто не существует. Согласно этой модели свобода человека есть не что иное, как свобода выбирать между добром и злом. Поэтому человек не мог быть наделен особыми правами и свободами, противопоставленными обществу и родителям. Еще один важный момент - это укорененное в западной культуре понятие «естественный человек», «очищенный» от каких-либо культурных наслоений, моральных и этических норм. Это «очищение» потребовало связать индивидов множеством договоров, что привело к интенсивному законотворчеству. Культ закона возник на языческой основе еще в Древнем Риме, а впоследствии перешел и в католическую церковь, индульгенции которой - не что иное, как попытка сделки с Богом. Ювенальная юстиция придает юридическую трактовку и детско-родительским отношениям. Дети и родители здесь стали сторонами контракта.

Вопрос любви, уважения между детьми и родителями в принципе выносится за скобки отношений. Но для России это просто нонсенс!

В западном обществе нравственный контроль заменяется контролем закона. Сейчас этот принцип навязан России, что влечет за собой разрыв с системой права традиционного общества и нарушение непрерывного развития правосознания в России. В основе отечественной модели, теории и практики воспитания лежит взгляд на ребенка как на объект педагогического процесса. При таком подходе цель воспитания - гармоничное и всестороннее развитие нравственной личности. На Западе же цель и важнейшая ценность - саморазвитие ребенка как самостоятельной и независимой личности. Однако в России еще не произошло окончательного разрыва общечеловеческих связей. Если есть цель их разорвать и построить взамен атомизированное общество, то введение ювенальной юстиции может поспособствовать тому, чтобы это произошло в кратчайшие сроки. Но допустимо ли это? Можно выделить две группы международных актов в сфере ювенальной юстиции: международно-правовые акты, провозглашающие права детей и гарантирующие особую их защиту , и акты, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (уголовная ювенальная юстиция). В международно-правовых актах, провозглашающих права детей и гарантирующих их особую защиту, присутствуют такие принципы, как:

Взаимосвязь благополучия ребенка и благополучия его семьи;

Приоритет прав ребенка перед позицией (идеологией) родителей;

Ограничение права родителей на вмешательство в личную жизнь ребенка и другие подобные нормы.

В международно-правовых актах, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних и обращения с несовершеннолетними осужденными, среди основополагающих встречаются принципы, характерные для классической реабилитационной модели западной уголовной ювенальной юстиции:

Судебное разбирательство в отношении несовершеннолетнего должно соответствовать интересам несовершеннолетнего;

Вопрос о благополучии несовершеннолетнего должен быть определяющим при рассмотрении вопроса о применении к нему мер воздействия;

Тюремное заключение должно применяться лишь как крайняя мера.

В США любое лицо, которому известно о намерении ребенка совершить преступление, обязано сообщить об этом в полицию. С момента получения такого сообщения полиция имеет право задержать несовершеннолетнего для выяснения мотивов его действий. При этом подросток сам вправе выбрать суд, в котором он желает судиться (например, суд присяжных). Также в США, как и в иных странах англосаксонской системы, судья вправе в период процесса изъять ребенка из семьи и передать на воспитание в учреждение опеки. В США в результате применения ювенальной юстиции существенно возрос уровень общественной опасности преступлений несовершеннолетних. Отмечается также значительный рост преступности среди девушек: с 17,8% в 1985 г. до 35,1% в 2010-м. В целом, по оценкам американских экспертов, ювенальная юстиция США эффективна лишь в отношении впервые оступившихся лиц, совершивших преступления небольшой или средней тяжести, являющихся при этом гражданами США и происходящих не из бедных семей.

Ребенок считается полностью самостоятельной личностью. Основание для начала расследования в отношении детей - заявление любого лица, в том числе самого ребенка. Для некоторых категорий лиц (учителей, врачей) заявление о нарушении прав ребенка - обязанность. После достижения 14 лет ребенок вправе самостоятельно обращаться в суд с заявлением о признании его эмансипированным, либо о признании родителей нарушившими его права. Верховный суд США указал, что «если родители не имеют возможности обеспечить достойный уровень материальных благ ребенку… государство через органы социальной защиты обязано защитить права ребенка, пусть даже путем ограничения прав родителей». Схожая ситуация и в Великобритании. Там кроме лишения родительских прав существует понятие дисквалификации родителя - лишение права общения с ребенком на установленный судом срок. На это время ребенок помещается в фостерную семью или приют, а судья даже не обязан допрашивать ребенка, выясняя его мнение о том, хочет ли он проживать в семье. Во Франции, напротив, мнение ребенка, достигшего 10 лет, обязательно для суда, а права родителейь значительно шире, чем в США.

В Германии расследованием нарушений прав ребенка занимаются социальные органы, привлечение полиции возможно только при наличии состава преступления. При этом социальные органы выносят родителям предупреждение уже за повышение голоса на ребенка! Здесь отсутствуют известные иным правопорядкам меры судебной защиты детей (временное изъятие, помещение под надзор, предписание пройти специальные курсы), кроме лишения или ограничения родительских прав. Важнейшая черта немецкого правопорядка - приоритет благополучия ребенка, что рассматривается в качестве единственной и важнейшей причины лишения родителей права на воспитание и опеку. При этом ответственность родителей за то, что они поставили под угрозу благополучие ребенка, не обязательна.

Таким образом, Германия - единственная страна, где родителей могут лишить родительских прав независимо от наличия фактов нарушений прав ребенка, только за то, что ребенку угрожает опасность.

Разница между тем, как представляют себе семью в традиционных религиях, и тем, как ее сейчас представляют на Западе, очень существенна. Семья занимает особое место в истории человеческой цивилизации. В ней закладываются основы гражданской и национальной культуры, формируется ответственность, передаются от поколения к поколению модели социального поведения. Общество можно рассматривать не только как совокупность личностей, но и как совокупность семей. Концепция семьи обладает своими особенностями в разных религиозных традициях. В христианстве семья считается малой Церковью и важным институтом спасения. Соблюдение семейной иерархии считается столь же обязательным, как и соблюдение церковного порядка. Наказания, в том числе телесные, не запрещаются, а иногда поощряются. В православии , как и в католичестве , особым авторитетом обладает отец, однако крайне важна роль матери, которая считается самой почетной для женщины-христианки. В старообрядческих общинах особое внимание уделяется трудовому воспитанию детей. В протестантизме отец обладает исключительным авторитетом и ответственностью, роль матери находится явно на втором плане. В исламе семья считается тем местом, где растят настоящих мусульман. Дети обязаны почитать родителей наряду с Аллахом, потому что он через них дал детям жизнь. Особого почитания достойна мать - за перенесенные во время и после родов страдания. Для сына или дочери мнение родителей всегда должно быть приоритетно по сравнению с их собственным, родителям нужно материально помогать и во всем проявлять к ним уважение. В иудаизме дети считаются благословением Божьим, к ним принято относиться нежно и с любовью. Обязанность воспитания детей лежит прежде всего на отце. Телесные наказания в целом не поощряются, хотя и признаются, но предпочтение отдается внушению и ограничениям.

В буддизме особого почитания достойна мать и материнская любовь потому, что она ближе всего к чистой любви или состраданию,поэтому благородная и самоотверженная любовь матери к детям -это идеал для всех взаимоотношений. Порядок в семье поддерживается не страхом наказания, а доверием и взаимным уважением. Существуют национально-цивилизационные различия и в философии воспитания детей.

Классическая европейская система предполагает воспитание совести, справедливости, порядочности, доброты, патриотизма, ответственности, трудолюбия, честности, дисциплинированности. Восточная же формирует безыскусность, выдержанность, скромность, застенчивость, стыд, сдержанность, доброжелательность, молчаливость, вежливость.

Очень существенно представление о роли и авторитете родителей, о семейной иерархии. В подавляющем большинстве случаев самая авторитетная фигура - отец. Однако у итальянцев, испанцев, греков, японцев, турок, иранцев, эфиопов крайне высоки авторитет и влияние матери. Ребенка воспитывают как равноправную с родителями личность американцы, датчане, норвежцы, финны, шведы, испанцы, голландцы. Французы, чехи, греки и эстонцы стремятся воспитать самостоятельную личность, но с уважением к старшим и авторитетам. У румын, испанцев, итальянцев, евреев, мексиканцев, народов Индонезии существует культ ребенка - он становится центром семьи. У англичан и норвежцев ребенок изначально всего лишь «один из…», у американцев и французов карьера не менее важна, чем ребенок. В разных культурах по-разному относятся к допустимости телесных наказаний, к степени самостоятельности ребенка и т. д. Для арабов, например, неприемлема та свобода, которую дают ребенку скандинавские народы. Поэтому прежде чем осуществлять заимствование каких-либо норм, касающихся семейных отношений, необходимо учесть, насколько схожи семейные модели той страны, которая собирается заимствовать опыт, и той, у которой она собирается учиться. Иначе может возникнуть серьезное противоречие. В частности, в ювенальной практике устраняется иерархичность семьи. Дети не должны подчиняться родителям, родителям крайне сложно применить хоть какие-то методы воздействия на ребенка. Таким образом, речь идет не только об инокультурной модели семьи, но и о качественно другой, отличной от традиционных моделей, точке зрения на отношения родителей и детей.

А это далеко не в лучшую сторону может изменить, а то и разрушить семейные связи. В России еще нет единой самостоятельной системы ювенальной юстиции. Отсутствует пока даже комплексная концепция ее введения. Однако фактическое внедрение элементов инокультурной ювенальной юстиции в России осуществляется в последнее десятилетие весьма активно. Оно происходит через общественные дискуссии, федеральные и региональные программы, законотворческую деятельность, создание сети разного рода учреждений и общественных организаций по работе с несовершеннолетними и т. д. Сегодня осуществляется «ползучее» внедрение элементов ювенальной юстиции практически при отсутствующей законодательной поддержке, хотя законопроекты на рассмотрение в Государственную думу лоббисты вносят регулярно. Складывается опасная ситуация. С одной стороны, ювенальной юстиции вроде бы и нет, поскольку нет законодательной базы, а с другой стороны, она уже действует. Возникает реальная опасность, что в недалеком будущем законодателю не останется ничего другого, кроме как нормативно закрепить уже фактически сложившуюся систему.

Один из самых распространенных аргументов в пользу внедрения ювенальной юстиции - это якобы «ужасающие масштабы» насилия родителей в отношении детей. В ответ на все аргументы, приводимые в пользу необходимости сохранять и уважать автономию семьи, ее право принимать решения о воспитании и образовании ребенка, защищать ее жизнь от произвольных вторжений извне, звучит одно и то же эмоциональное: «Вы что, не знаете, что, по статистике в России, ежегодно от рук родителей гибнет 2000 (варианты: 30000 или даже 200000) детей?! С этим надо что-то делать!!». Однако анализ достоверной статистики показывает, что приводимые сторонниками ювенальной юстиции данные, мягко говоря, преувеличены. По данным МВД России, количество несовершеннолетних, погибших в результате преступных посягательств, в 2000–2009 гг. неуклонно снижалось. По данным Генеральной прокуратуры РФ, с 2000 по 2005 г. в России от рук родителей погибло 1086 детей, т. е. около 180 несовершеннолетних в год (но никак не 30 тысяч!). Относительно общей численности детей, проживающих в России, которая составляет около 26 млн, число детей, пострадавших от семейного насилия, составляет 0,02%.

Очевидно, что миф о «нечеловеческой жесткости родителей по отношению к собственным детям в России» создают искусственно, профессионально используя средства манипуляции сознанием.

Конечно, существует проблема незащищенности детей от насилия. Однако стремление сторонников ювенальной юстиции свести ее лишь к ничтожно малому по сравнению с остальными количеству случаев жестокого обращения родителей с детьми явно не соответствует истинной заботе о детском благополучии. Внедрение элементов ювенальной юстиции в рамках принятия Конвенции о правах ребенка и других документов ООН, входит в обязательства России по применению общепризнанных принципов и норм международного права. Однако сам принцип автоматического приоритета «общепризнанных» принципов и норм международного права над нормами российского национального законодательства, закрепленный в Конституции 1993 года, должен соотноситься с государственным суверенитетом и требованием национальной безопасности страны. Фундаментальные причины детской жестокости и безрассудной агрессии - постоянно сокращающееся поле нравственной устойчивости и табуирования зла, фатальное соединение сверхбыстрого взросления с затягивающейся на долгие годы инфантильностью. Стремление создать в России через рекламу и образцы материального преуспеяния общество потребления порождает протестное поведение детей из бедных и беднейших слоев общества. Однако воспитательной и образовательной молодежной политики в этом отношении не проводится и даже не обсуждается необходимость ее наличия.

Но обо всех этих проблемах сторонники ювенальной юстиции не говорят. Таким образом, результаты пилотных проектов по внедрению ювенальной юстиции говорят не о целесообразности, а, скорее, о контрпродуктивности введения ювенальной юстиции западного образца в России. Сейчас для нашей страны сверхактуальной задачей становится укрепление института семьи и восстановление традиционных семейных и социальных ценностей. Впервые термин «ювенальная юстиция» был введен в правовой оборот в России в сентябре 1995 г. Тогда же было предусмотрено создание системы ювенальной юстиции, специальных составов судов по делам семьи и несовершеннолетних и правовой базы по профилактике безнадзорности и правонарушений подростков. В 1998 г. в России началось становление института уполномоченных по правам ребенка. В рамках проекта Детского фонда ООН (ЮНИСЕФ) и Министерства труда и социального развития РФ должности уполномоченных по правам ребенка были введены в Волгоградской, Калужской, Новгородской областях, городах Санкт-Петербурге и Екатеринбурге. 1 сентября 2009 г. Президент Д. Медведев подписал Указ «Об Уполномоченном при Президенте Российской Федерации по правам ребенка». Первым эту должность занял А. Головань, 30 декабря 2009 г. федеральным детским омбудсменом стал П. Астахов. Должности уполномоченных по правам ребенка введены практически во всех субъектах Федерации. В декабре 2011 г. произошло расширение прав омбудсмена: ему предоставлена возможность получения сведений о детях-сиротах из баз данных и специализованных учреждений. Кроме того, закон установил административную ответственность за воспрепятствование деятельности уполномоченного. В ряде регионов, участвовавших в эксперименте, апробирование элементов ювенальных технологий не получило дальнейшего развития в связи с окончанием финансирования проектов. Например, в Нижегородской области, Республике Северная Осетия-Алания, Кабардино-Балкарской Республике, Республике Ингушетия. 23 апреля 2009 г. председатель Правительственной комиссии попрофилактике правонарушений Р.Г. Нургалиев направил в Администрацию Президента РФ письмо с ходатайством о подготовке пакета законопроектов, обеспечивающих введение ювенальной юстиции, действие которой распространялось бы и на родителей. Развивая тему внедрения элементов ювенальной юстиции, нельзя не остановиться на попытках повсеместного введения паспорта здоровья школьника.

Паспорт здоровья школьника - это комплексный документ, позволяющий собирать всю информацию о здоровье школьника, его психологическом и физическом развитии. По словам разработчиков, «оценка состояния здоровья детей в каждом классе каждой школы позволит осуществлять мониторинг состояния здоровья детей в стране». Однако информация, дающая яркую картину медико-социального состояния российских детей в каждом регионе, содержится в отчетах Минздравсоцразвития и других ведомств. Идею «паспортизации» можно легко объяснить в контексте технологий ювенальной системы. Здесь она имеет высочайшую ценность, поскольку раскрывает весь внутренний мир семьи. В самом деле, в паспорт здоровья вносятся подробные сведения о личности ребенка и членов его семьи, включая вредные привычки родителей, подробную характеристику занимаемого жилого помещения с приложением фотографии или плана, данные о материальном состоянии семьи, ее жилищных условиях, режиме питания, показатели развития ребенка. Это представляется попыткой системного сбора максимально возможного объема информации о внутренних делах семьи, позволяющей изымать детей по причине бедности или тяжелых заболеваний. Таким образом, при отсутствии законодательной базы в России формируется устойчивая практика, аналогичная практике классической западной модели ювенальной юстиции. Нельзя сказать, что все без исключения вводимые механизмы содержат негативный потенциал. Но под прикрытием благих намерений явно выстраиваются разрушительные и контрпродуктивные порядки. Здесь важно понять, соответствует ли ювенальная юстиция той модели семьи, которая исторически сложилась у русского народа и всех населяющих Россию народов? В значительной степени эта модель возникла с принятием православного христианства в 988 г.

Моделью семьи в доиндустриальный период была крестьянская семья. По своей экономической организации она была малой сельской общностью, ведущей натуральное хозяйство и поэтому самодостаточной. Фундаментальной нравственной опорой русской семьи была семейная иерархия. Сын или дочь не имели права противоречить отцу или матери. Базовое положение, веками регулировавшее детско-родительские отношения, имело религиозное происхождение и входило в число десяти христианских заповедей: «Почитай отца твоего и мать твою…». Уважительное отношение к родителям, дедам и прадедам было характерно для русских на всей территории их расселения, но уже в XVIII в. отмечалось некоторое ослабление авторитета старшего поколения. В то же время общественное мнение резко осуждало тех, кто позволял себе непочтительное отношение к старшим. Вместе с тем степень подчинения детей родителям несколько менялась с вступлением в брак сына и тем более с выходом замуж дочери. Глава дома и семьи в отношениях с внешним миром был прежде всего посредником между общиной, властями и своей семьей. Власть от отца к старшему сыну переходила постепенно - по мере старения отца и накопления сыном хозяйственного опыта. В добропорядочной семье любые важные дела решались в основном на семейных советах, причем открыто и при детях. Семья у русских в досоветский период отечественной истории всегда была многодетной. Характерной чертой русского общества была высокая ответственность родителей за жизнь и судьбу своих детей. Родители участвовали в создании детьми своей собственной семьи.

При заключении брака учитывались как свободная воля молодых людей, так и согласие родителей на брак.

Советская эпоха внесла коррективы в тип семейной иерархии. Идеалом женщины при социализме стали рекордсменка, рабфаковка, ударница, боец Красной Армии, спортсменка, космонавт. Пролетаризация привела к смещению отношений в семье: ответственность за семью при социализме во многих случаях стала нести женщина. В постсоветский период семья в России переживает серьезный институциональный и ценностный кризис. Утрачена ценность многодетности. Вместе с тем для большинства российских семей ребенок - единственный смысл жизни. Это означает, что введение в действие механизмов ювенальной юстиции может вызвать рост числа самоубийств родителей, лишенных родительских прав. Важно отметить, что для некоторых сторонников ювенальной юстиции характерно совершенно отличное от существующего в России восприятие семьи. Семья не представляет для них особой ценности. Многие из них не считают, что для ребенка потеря семьи - это ужасная трагедия и что ребенку никто не заменит семью. Согласно нормам ювенальной юстиции дети получают право давать юридическую оценку любым действиям родителей, что ломает традиционную воспитательную модель, которая сложилась в России. Также ключевое расхождение ювенальной и традиционной российской модели воспитания детей имеется и по вопросу наказания. Очевидно, что физическое наказание детей в православной традиции преследует воспитательные цели, а не цель причинить ребенку вред. В модели ювенальной юстиции, внедряемой в России, само слово «наказание» отсутствует. Оно заменено на понятия «насилие» и «жестокое обращение с ребенком». Физическое воспитательное наказание стало исключительно физическим насилием. А другие виды воспитательного наказания «превратились» в психологическое и эмоциональное насилие. В ювенальной концепции воспитания вводится представление о четырех основных типах насилия:

Пренебрежение интересами и нуждами ребенка;

Психологическое (эмоциональное) насилие;

Сексуальное насилие.

Физическим насилием считается «причинение ребенку любого неудобства (в том числе вынуждение ребенка сохранять продолжительное время неудобную позу), даже если оно незначительно». Можно сказать, что ребенка при такой системе нельзя даже поставить в угол. Строго говоря, в этих условиях кандидатом на лишение родительских прав может стать абсолютно любой родитель в России.

Особого внимания заслуживает вопрос о возможности изъятия детей из семьи по причине «недостаточного материального обеспечения» . Это также ставит под угрозу большинство российских семей, особенно имеющих более одного ребенка. Искусственное создание дополнительных поводов для изъятия детей из семьи ставит вопрос о скрытых мотивах внедрения инокультурной ювенальной юстиции.

В России все чаще стали забирать детей из семьи «за бедность».

18 февраля 2010 г. двухлетнюю Машу Стародумову вместе с двухмесячной сестрой Ростиславой и восьмимесячным двоюродным братом Рустамом изъяли из семьи, определив ее как неблагополучную. На самом деле единственным пороком семьи была лишь бедность. Даже на момент изъятия дети были одеты, накормлены и ухожены, да и сама Анастасия Стародумова не производила впечатления асоциальной мамы. Она не пила, не вела развратного образа жизни и целыми днями сидела с малышами. Помогала молодой маме и бабушка детей. Тем не менее в один прекрасный день в семью неожиданно нагрянули сотрудники милиции в гражданской одежде и, не предъявив никаких документов, увезли детей, не оставив родителям даже копии протокола.

Наличие ведущейся против России информационной войны сегодня уже не вызывает сомнений у большинства серьезных и неангажированных ученых и экспертов. Цели этой борьбы не отличаются от целей развала СССР: это «стирание» с карты мира ядерного геополитическо-го противника. Средства по-прежнему заключаются в разрушении несиловых государственных скреп. Важнейшие из них - это ценностные основания, национальная идентичность, традиции и идейно-духовные основы, менталитет, мотивации элит и населения.

Эффективнее всего ценностные базисы государства подрываются воздействием на подрастающее поколение. Прервав ценностную поколенческую преемственность, можно сравнительно быстро разрушить основания страны - цивилизацию. Следовательно, нужно разрушить семью как практически последнюю значимую ячейку общества, которая, несмотря на прессинг, которому она подвергается, все-таки удерживает общество от распада. Соответственно, остается устранить родителей и педагогов от воспитания детей, в то время как молодым поколением индивидуалистов и меркантильных эгоистов, мечтающих об эмиграции из «этой» страны, займутся специалисты по «правам и свободам» ребенка. Прикрытие этой операции обеспечивает доктрина гуманизма, в контексте которой на подрыв устоев России уже давно работают многочисленные «правозащитные» организации. Не так давно в фокусе их внимания находились права чеченских террористов. Подобное разрушение происходит во многих сферах жизни общества. На договорную основу переведены отношения между учителем и учеником, педагог превращается в продавца образовательных услуг. Активно идет процесс перевода на контрактную основу российской армии. Само государство становится сервисным. Кроме того, просматривается тесно связанный с разрушением страны и чисто материальный (корыстный) интерес некоторых лоббистов ювенальной юстиции в России.

Для специалистов не секрет, что в 1990-е гг. в России складывался чрезвычайно прибыльный и очень быстро растущий бизнес, фактически продажа, как бы цинично это не звучало, российских детей за рубеж.

Кстати, официальная стоимость услуг по подбору и усыновлению ребенка из России для американских агентств составляет от 50 до 70 тыс. долл. С 2004 г. происходит сокращение зарубежных усыновлений. Что случилось? Возможный ответ дает директор Департамента воспитания и социализации детей Минобрнауки РФ А. Левитская, заявившая в 2008 г.: «У нас в банке данных практически уже не осталось здоровых детей до 5 лет. Более 60% - старше 10 лет…». А детитакого возраста не пользуются популярностью у иностранных (как, впрочем, и у российских) усыновителей. Не это ли повод для активного навязывания России ювенальной юстиции? Причем сторонники ювенальной юстиции в лоббируемых законопроектах не утруждают себя прописыванием ответственности госорганов за неправомерное изъятие детей. В 2009 г., по словам Уполномоченного по делам ребенка П. Астахова, в органы опеки и попечительства РФ поступило 37 тыс. сообщений о детях, находящихся в условиях, угрожающих их жизни и здоровью. Более 6 тыс. детей были отобраны у родителей в связи с этими сообщениями. На практике более 84% сигналов от граждан в органы опеки оказываются ложными доносами. На их основании происходит неправомерное вторжение в частную жизнь семьи. Ювенальная юстиция - это мощный рычаг давления на родителей. А реальный уровень коррупции и чиновничьего произвола в России позволяет прогнозировать значительный удар по российской семье во имя совершенно недостойных, в том числе корыстных, целей. Также к угрозам ювенальной юстиции относятся демографические риски. «Сексуальное просвещение» и половое воспитание в школах, снижение ценности семьи и детности при замещении их ценностями секса, выстраиваемая модель детско-родительских отношений априори не предполагают многодетности.

А демографический фактор, как известно, один из ключевых в ряду несиловых методов разрушения государственности. Здесь же просматриваются риски роста порочных привычек и преступности среди молодежи. Таким образом, инокультурная ювенальная юстиция может рассматриваться специалистами по информационным войнам как мощное средство разложения российского общества изнутри. Очевидно, что России необходима система защиты детей, но она должна быть построена на собственных традициях и ценностях. Наша задача сегодня - не допустить введения системы, разрушающей базовую основу российской цивилизации - традиционную семью, основанную на ценностях единства, любви и уважения к родителям. Очевидно, что с разрушением семьи исчезнет последний стержень, на котором еще держится Россия.

Материал подготовлен по брошюре "Тревога! Ювенальная юстиция / Под общей редакцией С.С. Сулакшина М. : Научный эксперт, 2012. "

Сегодня мы с вами поговорим о ювенальной юстиции. Попытаемся понять, с чем нам бороться, а с чем наоборот бороться, может и не нужно, а нужно поддержать. У нас сегодня два человека будут говорить – Юрий Белановский, а потом Карина Москаленко как адвокат, свое мнение по этому поводу выскажет.

Юрий Белановский: Я с темой ювенальной юстиции связан уже лет двенадцать. И тогда в нашей стране об этой теме никто еще и не помышлял, кроме небольшой горстки людей, занимающихся детьми, попавшими в очень трудную жизненную ситуацию: это и дети-преступники, которые нарушили закон, что-то, например, украли, это дети-беглецы, которые покинули семью и оказались бездомными, это дети, которые употребляют наркотики или алкоголь. Через эту тему я и познакомился с ювенальной юстицией.

В те годы этим занималась небольшая группа людей, для которой забота об этих несчастных детях была смыслом жизни. И, поскольку все эти трагичные истории возникли уже после распада Советского Союза, то естественно за опытом работы с такими детьми обращались к западным странам, в качестве примера выступала Европа, Америка, Канада.

В переводе на русский язык ювенальная юстиция – это детская специализация правосудия. Ничего мистического за этим понятием не скрывается. Так, врачи-педиатры, например, лечат деток, а врачи-терапевты лечат взрослых, потому что детский организм отличается от организма взрослого. Так вот, ребенок и по своему правовому статусу, и по своему внутреннему психологическому миру, и по восприятию окружающей действительности, безусловно, отличается от человека, который уже несет за себя полную ответственность. Отсюда во всем мире и родилась эта идея: давайте мы будем к детям подходить особо.

В качестве одного из таких позитивных примеров есть такая тема, которая называется «примирение вместо наказания». Если ребенок украл ириску, то нужно следовать закону и посадить его в тюрьму, а можно попытаться так устроить встречу ребенка и хозяина магазина, что произойдет примирение этих людей, ребенок может быть отработает, помоет полы неделю в магазине, но он не поедет в тюрьму. Эта тема очень важная на самом деле, чтобы детей не ставить сразу на путь преступности через попытку их изолировать от общества. Эта тема важна, чтобы подойти к детям как к детям, и попытаться им помочь стать полноценными гражданами, вернуться в свои семьи.

Я вам говорю о теории. Конечно же в теории во всех странах, и для тех людей, которые занимались этим у нас двенадцать-пятнадцать лет назад, безусловной ценностью является семья. Для людей, которые работают с трудными детьми, прежде всего важно сделать все для того, чтобы ребенок вернулся в семью. Потому что только в семье он может раскрыться, только в семье он может вырасти как настоящий человек. Конечно же, можно это как-то компенсировать в случае уже непоправимой трагедии, но никто никогда не сравнивает семью и детский дом. Это безумие. Безусловно, надо вернуть ребенка в семью.

Тогда мне довелось участвовать в организации различных, в том числе и православных программ среди разных социальных медицинских учреждений. Одно из учреждений, где наиболее ярко мы до сих пор работаем, это детский наркологический диспансер №12. Мы участвовали в его запуске, он открылся лет десять назад, мы (это я и группа волонтеров) присутствуем в этом диспансере, знакомы с персоналом, видим этих детей. А потом произошло следующее.

Где-то уже с середины нулевых, в силу личного конфликта между одним православным суперактивистом и одним из людей, причастных к работе с трудными детьми, православные обратили свое внимание на ювенальную юстицию для того, чтобы противостоять этому человеку. И вы можете увидеть, что 2005-2006 годы публикации против ювенальной юстиции не носили никакого другого характера, кроме того, что это злодейство, потому что это злодейство.

Не было разговора ни о законопроектах, ни о каких-то случаях в России, но разговор шел только о том, что вся западная цивилизация плохая, что ювенальная юстиция порождение западной цивилизации, что конкретные лица, которые в любой статье до сих пор мелькают, все купленные западом злодеи, которые захотели нас убить. И достаточно долго эта история продолжалась, пока массовый характер не приобрело то, что можно назвать, на мой взгляд, чиновничьим произволом по отношению к детям, что не имеет никакого отношения ни к самой идее ювенальной юстиции, ни к тому опыту, что есть на западе. Просто в нашей стране, вы наверное знаете, так получается, что обычный человек может оказаться абсолютно бесправным.

Мы видим случаи, когда чиновники сбивают людей насмерть и оказываются невиновными. Мы видим этот закон о нулевом промилле, когда водитель по определению виновен, потому что в его крови может оказаться 0,0000000000001 алкоголя… То есть в нашей стране есть то, что когда-то мне в школе называли государством, аппаратом насилия меньшинства над большинством. Вот так я это воспринимаю. Я не говорю, что все так должны это воспринимать. Но вот я это воспринимаю так. И именно из этой логики, действительно, оказалось, что тема детей, тема семей тоже бывает выгодна для какого-то там класса чиновников, что ли.

Кто-то может быть хочет обрести власть, кто-то может быть деньги, я не знаю что, какой здесь у кого интерес, но тем не менее мы видим, что это явление стало набирать силу и, честно вам скажу, вы наверное знакомы, что по-моему с каждым годом количество детей, отобранных из семей, растет. Такую статистику озвучивали официально. И есть на это причины или нет – точно не могу сказать, но то, что государство обороты набирает, это совершенно так.

И вот мне кажется, что сейчас с точки зрения этих чиновников и государства крайне выгодно переключить внимание людей с обсуждения того, почему у нас такие законы, которые против людей, которые делают нас бесправными, на вину западной цивилизации. Ведь, посмотрите, до сих пор все статьи обсуждали только одно: во Франции у тети Моти отняли ребенка, в Финляндии там у какой-то тети отняли ребенка. Причем здесь Финляндия, при чем здесь Франция, никто понять не может, потому что это наши законы, принятые из нашей внутренней логике. Они не имеют никакого отношения к целостной системе западной жизни.

Я пытаюсь предложить переосмысление того опыта, которое у меня родилось из моей работы, из моего знакомства с людьми и с материалами. И я сделал сам для себя вывод, что законы, которые сейчас принимаются или могут быть приняты, безусловно опасны и для меня, и для моей семьи, и для моих близких. И это не закон о ювенальной юстиции, ювенальной юстиции в России нет как таковой. К ювенальной юстиции как системе, в России даже не подошли за сто километров.

Единственное, что, по-моему, было сделано, это введение ювенальных судов в качестве эксперимента в некоторых регионах страны. И мне рассказывали те люди, которые непосредственно принимают в этом участие, что если подходили к этому не формально, действительно получали потрясающие результаты, например, я в начале рассказывал вам про случай с ириской. Или был случай, когда дети украли металлолом откуда-то, им детям грозила очень серьезная неприятность: денежный штраф, а может быть даже наказание уголовное.

И ювенальный судья пригласил хозяина этого завода и очень долго беседовал с ним и с детьми, эта встреча закончилась слезами, директор извинялся, сказал, что он не знал, что у детей трудная жизненная ситуация, что им действительно нужны деньги, и что на самом деле этот металлолом по большому счету никому не был нужен, но он за него нес какую-то формальную ответственность. И они на чем-то сошлись, я не помню на чем, то ли дети должны были что-то там отработать, то ли они этот металлолом вернули.

Хотя я не отрицаю, что могут быть и перегибы, что при формальном подходе кто-то может все-таки взять этих детей и испортить им жизнь, это запросто. Но есть и что-то доброе. Но в принципе, ювенальной юстиции, если мы говорим о целостной системе как аналоге западной, в нашей стране нет. У нас есть обычное советское правосудие, в рамках которого ребенок уравнивается в правах с взрослыми.

О.Алексей: Тогда я не пойму, о чем идет речь, когда люди выступают против закона о принятии ювенальной юстиции, если его нет и за сто километров?

Юрий Белановский: А я не знаю, о чем идет речь. Есть конкретный закон о социальном патронате. Есть там еще несколько законов. Вот был закон о суде. То есть те люди, для которых этот закон, как им представляется, может представлять угрозу, пусть бы и писали об этом законе.

О.Алексей: Но сейчас принимается решение, чуть ли не на уровне Церкви против ювенальной юстиции.

Юрий Белановский: Да. Даже хотят соборное определение внести. Но оно крайне невнятное, потому что оно говорит, что западный опыт плохой, а наш хороший. И встает простой вопрос: что такое западный опыт, о каком конкретном опыте идет речь? Потому что там миллион стран.

О.Алексей: Но ведь на самом деле все испуганы не западным опытом, хотя сейчас действительно пишется о нем достаточно много, а тем, что из наших семей опека отбирает детей безо всякого повода.

Юрий Белановский: В этом-то и дело, что акцент переносится с разговора об опеке, с разговора о законе, на разговор о какой-то мифической ювенальной юстиции, которая во всем виновата.

Молодой человек из зала: Нет, ну ест, например, Ольга Костина, которая говорит, что нам необходимо принять закон о ювенальной юстиции. Так о чем она говорит тогда?

Юрий Белановский: Я не знаю.

Женщина из зала: Она говорит о системе. Сейчас уже принят в первом чтении закон, согласно которому можно отбирать детей из семей, если родители плохо с ними обращаются.

О.Алексей: Это не закон о ювенальной юстиции. Он к этому проекту не имеет никакого отношения.

Юрий Белановский: Закона о введении ювенальной юстиции в России нет.

О.Алексей: Просто вопрос: о чем идет борьба? Борьба идет с ювенальной юстицией, или мы боремся против своих собственных законов, которые действительно разрушают семью? Что мы называем ювенальной юстицией?

Юрий Белановский: Может быть вы помните, полгода назад попытались ввести закон «об иностранных агентах». Когда любая некоммерческая организация, получающая деньги из-за рубежа, обязана была приклеить в свое название какой-то лейбл, что они являются иностранным агентом. Любое НКО, будь то правозащитное, благотворительное, неважно. И закон был настолько сначала сформулирован плохо, что туда подпадала, безусловно, и Русская Православная Церковь, которая с юридической точки зрения является организацией некоммерческой и которая на протяжении всей своей истории в постсоветское время, безусловно, получала помощь от западных христиан.

В некоторых случаях, это огромные миллионы рублей. Западные христиане очень нам помогали. Все НКО очень быстро, в течение трех недель, разобрали его по косточкам, выступили единым фронтом, собрали нужное количество подписей. В итоге, в закон внесли такие правки, что благотворительные организации и Церковь из него выведены.

Я вам хочу дать пример, когда нужно всего три недели, ну месяц, чтобы сделать доброе дело, изменить закон. А переключение нашего с вами внимания с обсуждения конкретного закона на какой-то факт в виде ювенальной юстиции уже идет двадцать лет, ничего не достигнуто. Ни один позитивный законопроект не выдвинут, ничего не откорректировано. А здесь ровно полгода назад люди сделали свое дело. Профессионально, четко, по шагам.

Юрий Белановский: Нужно забыть про ювенальную юстицию и бороться с конкретными законопроектами. Люди за три недели сделали свое дело четко и согласованно, а мы здесь обсуждаем не пойми что. Вдаваться в подробности не имеет смысла, если мы не обсуждаем конкретные законы и не хотим против них выступить единым фронтом.

О.Алексей: Теперь Надя хотела…

Надежда Сахарова: Конечно, конкретный закон это очень важно, и его надо обсуждать. Но ни один закон не выпускается вне обстановки. И здесь очень важно понять какую-то тенденцию, в какой обстановке этот закон нам предлагается. А обстановка следующая.

Мы подписали Конвенцию о защите прав ребенка, и в 2009 году был предложен проект закона о внесении изменений в законодательство. У нас в Конституции записано, что международные законы имеют приоритет перед федеральными. Раз мы подписали, мы должны привести свое законодательство в соответствие в том числе и с ювенальной юстицией.

О.Алексей: Ну, это было бы неплохо, по большому счету…

Надежда Сахарова: Это впрос спорный, но стали приводить наше законодательство в соответствие с Конвенцией. После этого начались многочисленные протесты, потому что именно тогда были приняты основные положения, которые противоречат нашему законодательству и Конституции. Законопроект был отвернут, но сейчас вновь продвигается, но другим путем, отдельными частями и без упоминания ювенальной юстиции. Первая позиция, которую пытались и пытаются ввести, это приоритет прав ребенка над правами родителей.

О.Алексей: Где?

Юрий Белановский: Где это сказано? По-моему, ни в одном международном документе этого нет.

Надежда Сахарова: В Конвенции нет, а в законопроекте это прослеживается, хотя, конечно, и не сказано прямо, что «ребенок имеет больше прав, чем родители». Но защищаются не права семьи, а только права ребенка, родители же имеют только обязанности. К сожалению, я не знала, и не принесла сами документы, чтобы процитировать…

О.Алексей: Нет, вот как раз то, что сейчас говорит Надя, это такие типичные страшилки, которые запускаются… Вот вы сразу сказали мифологему, что превышаются права ребенка над правами родителей. Но это неправильно сформулировано, это ваше толкование. Поэтому я и говорю: вот она мифологема. Права детей надо защищать?

Надежда Сахарова: Надо. Но почему детей защищают прежде всего от родителей?

О.Алексей: Стоп. Есть такие родители, от которых надо защищать детей. Согласны?

Надежда Сахарова: Конечно, но существующее законодательство всегда защищало детей от таких родителей.

Александр Дворкин: Вы знаете, у меня двойственное отношение к этой проблеме. Однако мне приходилось присутствовать на делах, когда один из родителей сектант, когда к детям очень плохо относятся, детей увозят за границу без позволения другого родителя и так далее. И тем не менее в этих процессах ни разу не удавалось передать ребенка другому родителю. Тогда я думал, где же она, ювенальная юстиция, в конце концов. Люди защищают права этого ребенка, когда он действительно не может сделать выбор. То есть это как бы одна сторона.

О.Алексей: Дело в том, что права семьи – это одна тема. Права ребенка – это другая тема. Не надо их смешивать. А в этой стране насилие над ребенком существует в гораздо большей степени, чем в западном мире. Это не может быть декларированным правом: это мой ребенок, моя собственность, что хочу с ним, то и делаю.

Надежда Сахарова: А чья это собственность?

О.Алексей: Божья собственность.

Надежда Сахарова: Правильно. Но не чиновников, не государства.

О.Алексей: А мы сейчас не об этом говорим. Мы пока к этому не пришли. Мы пришли к тому, что права семьи и права ребенка в общем защищаются по-разному. Мы видим, в каком мире мы живем, в какой стране мы живем, и в каком состоянии находятся эти дети. Законодательство, которое отнимает детей из семей, это опека, которая является как раз очень плохим инструментом этой защиты.

Юрий Белановский: А я хотел реплику из другой области, но мне кажется она очень подходит. Я почему сразу не стал касаться вопросов внутритематических: права детей, права взрослых… Потому что здесь опыт показывает, что в силу разного личного внутреннего восприятия сразу начинается тот самый конфликт и пафос, и я пытался сказать о том, что является максимально неконфликтным.

Безусловно, есть законы, которые вредны или могут стать вредны и потенциально опасны для родителей, детей, семей. Можно ли на них сфокусировать свое внимание? Да, можно. Да, нужно. Соответственно, смотрите, пример из другой области, которым я хочу подчеркнуть, что многое в нашей стране уже происходит.

Например, есть редкие болезни, по отношению к которым ни лечение, ни какое-то медицинское оборудование, ни сами медицинские препараты, лекарства не регламентированы нашим законом. То есть факт просто заболевания ребенка выводит его из всех законов нашей страны, и единственный выход для него – это умереть. Многие родители вместо того, чтобы бороться с Западом, с Путиным, не знаю, с кем еще, просто нанимали людей, помощников, которые ехали в Германию, в Америку, тихо покупали эти лекарства, нелегально их привозили, и делали все, чтобы спасти своего ребенка.

Елена Каллиникова: Вы что, предлагаете, нелегально все сюда привозить, что ли?

Юрий Белановский: Нет. Я пытаюсь вам проиллюстрировать, что если есть проблема, то всегда есть люди, которые не только не равнодушны к ней, но и готовы эту проблему на разных уровнях двигать. Кто-то привозил лекарства, кто-то объединился в фонды и закупал оборудование, которого в стране просто нет, которое не сертифицировано, но каким-то образом они добивались, что в конкретной больнице оно появлялось. А кто-то, в частности, Чулпан Хаматова, лично Путину мыла мозг о том, что нужно изменить законодательство. И в конечном итоге все эти уровни сработали, и получилось так, что большая часть этих болезней вошла в законодательство, эти дети наконец-то получили право лечиться в этой стране.

К чему я это говорю. К тому, что в нашей стране достаточно поводов, когда ни с того, ни с сего ребенок оказывается вообще вне закона, становится просто никем. И здесь вопросы о реакции общества. Я здесь пессимист. Не знаю, разделяете ли вы мой пессимизм, но считаю, что гайки будут закручиваться, люди все дальше будут становиться бесправными, это мое личное мнение. А если это так, то я уверен, что всегда будут находиться и те, кто очень неравнодушен и кто на своем уровне будет что-то делать. Вот, например есть семья, а если я юрист, я захочу отстоять ее права на высшем уровне.

Если у меня есть возможность иметь даже какую-то благотворительную организацию, то я могу выступить в СМИ или еще где-то. Если вдруг среди нас найдется аналог Чулпан Хаматовой, как человека, который имеет почти безупречную благотворительную репутацию, может быть, он тоже будет мыть мозг Путину, в конце концов. И, в конце концов, может быть, сделает что-то. Каждый на своем уровне должен что-то делать. Вот я к этому хочу привести, что есть много примеров, когда люди в этой стране желают что-то сделать. И в то же время много примеров хождения с плакатами, пикетами… Я не помню ни одного хождения с плакатами, но однако люди добились своего четкой, ясной и слаженной работой.

О.Алексей: Тогда, Юр, вопрос: с чем бороться, а с чем не бороться? Что достойно пристального внимания, в том числе, церковного общества?

Юрий Белановский: Я считаю, конкретные законы.

О.Алексей: Какие?

Юрий Белановский: Я сейчас могу назвать только самые наиболее обсуждаемые «О социальном сиротстве», вернее «О социальном патронате», да? Но здесь это вопрос уже к юристам, потому что я здесь выступаю как человек причастный к социальным технологиям, к организации волонтерских движений, знающий изнутри организацию жизни коммерческих объединений. Я знаю, что потенциал есть. Если есть повод, вполне можно на него откликнуться профессионально, быстро, серьезно.

О.Алексей: Вопрос еще такой. Если сейчас принимаются такого уровня обращения, в том числе готовится обращение против ювенальной юстиции и со стороны Церкви, это что значит? Что опять выстрел мимо, что ли?

Юрий Белановский: Я абсолютно уверен, что выстрел мимо.

О.Алексей: Что надо принимать обращения не по отношению к названию, которое маскирует то, чего нет, а к тем конкретным законам, которые на самом деле к этой ювенальной юстиции не относятся?

Юрий Белановский: Нет, ну это как бы выстрел из пушки по воробьям. Хотя в том числе и зацепить и те реальные законы, которые сейчас видны и плохи, но поскольку в них стреляют из пушки, то ничего не происходит.

Карина Москаленко: В 90-м году мне довелось посетить несколько учреждений в США, где как раз обсуждались вопросы ювенальной юстиции и их применение. И мне американский опыт, честно говоря, понравился, и я поняла, что ювенальная юстиция, как система представлений о детях, как комплекс вопросов, связанных с их развитием, рождением, воспитанием, содержанием, наказанием и т.д. – это все очень ценно и важно и абсолютно необходимо в любом цивилизованном обществе. Другое дело, какие выбирать подходы, как по каждому конкретному вопросу решать эту проблему – это другой вопрос. Но он должен решаться исходя из интересов ребенка.

О.Алексей: Во многих странах Европы, в Америке детей до 12 лет нельзя оставлять дома одних без родителей. Многим из нас кажется, что это глупость и дикость какая-то… А там есть закон, что ребенка нельзя оставлять без родителей.

Надежда Сахарова: У нас это нереально.

О.Алексей: – Стоп. Когда это закон внедрен в мозги, и ты его знаешь еще до того как ты вступаешь в брак, это реально. А когда у нас куча детей из окна падают только потому, что они остались одни, насмерть разбиваются…

Карина Москаленко: Безнадзорность это страшная вещь.

О.Алексей: И мы говорим о нормальных семьях, а закон-то принимается для ненормальных семей, чтобы дети гарантированно были защищены. До двенадцати лет никто в Испании, во Франции, Америке даже не подумает, что можно ребенка оставить одного, и все сделает для того, чтобы этого не было. Вот и все!

Константин Хрущов: Этот закон физически невозможно исполнять!

Карина Москаленко: Я намерена привести два-три диаметрально противоположных примера очень позитивного функционирования на западе ювенальной юстиции, но и отвратительного функционирования, чего никто из нас не примет. И потом нужно внимательно на это посмотреть.

Я солидарна с докладчиком в том, что ювенальная юстиция – это совокупность норм, позволяющих принимать решения по делам детей, по любым делам. Прежде всего, в части их домашнего взращивания, воспитания и случаев передачи на воспитание. Частные случаи – это вопросы детской медицины, содержание детей в специализированных учреждениях, то иногда одновременно является и наказанием. В части уголовно-правового наказания, здесь мы говорим о процессе медиации, абсолютно необходимого по делам детей, поэтому нужны специализированные суды и те судьи, которые знают, как обращаться с ребенком, психологи, которые понимают, что для него будет важнее.

За многие годы работы я посетила столько детских колоний, что от одного этого можно было насквозь поседеть. И ребенка, который украл пачку пельменей, потому что был голоден, сажать конечно же нельзя. Вот я, например, посидела в Штатах в том далеком 1990 году на нескольких делах, и услышала, как разбираются дела несовершеннолетних, ну совершенно по-другому, нежели дела взрослых. И это абсолютно необходимый опыт. В различных регионах, Воронеже, Ростове есть специализация судей, а в некоторых регионах начался и этот опыт.

Кто-то может о подумать, что у меня же никогда не будет криминального преступника, зачем я вообще должен об этом думать. Но, во-первых, эти так называемые преступники появляются совершенно случайно, а в действительности – это оступившиеся дети, в любой семье это может случиться, не зарекайтесь. Во-вторых, если уж мы такие страшные эгоисты, то эти дети, отбыв наказание в тех колониях, которые я посещала, и от которых у меня белая голова, выходят в нашу с вами жизнь, их становится все больше, они ходят среди нас и среди наших с вами детей. Так вот, конечно, ювенальная юстиция, которая прежде всего понимается как наличие специализированных судов по делам детей, конечно нужна.

И слово-то это не ругательное, слово это самое что ни на есть нормальное, но давайте придумаем русский эквивалент, я тоже не люблю иностранные термины, которые только способны вводить в заблуждение, например – детское правосудие. Вот что я хочу подчеркнуть из позитивного опыта. Страны даже соревнуются, кто лучше придумает. Например, в Германии, как и у нас, дети заканчивают учебу в час-два-три, и потом они бесхозные. Женщине дают всякие возможности, но она не может ими воспользоваться, потому что ей тоже как и мужчине надо зарабатывать деньги. Там все живут только трудом, легких денег на западе практически не бывает.

Самые богатые во Франции получают 1800, бедные 1200. Потом есть класс очень богатых людей. И поэтому женщина там работает. И вы знаете, как там все устроено? Франция гордится тем, что у нее школа начинается в 8.20 утра и заканчивается в 16.20 для всех, а можно до 19 часов. И у них нет домашних заданий. Во Франции самый главный враг – это безнадзорность детей. И вот многие страны этот опыт перенимают, и это хорошо. Суды в Америке, о которых я вам рассказала, это тоже хорошо.

Есть другие перегибы. Сейчас я перехожу к ним. Финское дело – это миф. Я знаю Оксану Челышеву, которая производила журналистское расследование каждого шага этой семьи, женщина по первому ребенку писала о страшном домашнем насилии в отношении нее, но что самое ужасное, в отношении ее первого ребенка, потом они родили еще двоих, потом четвертого. И то она сбегала, ее защищали долгое время в таком специальном приюте, где о ней заботились. Она описывала конкретно, что делал этот отец по отношению к ребенку, и когда в очередной раз пошла жалоба, вот можете сколько угодно об этом говорить, история продолжается, точка не поставлена, но, не зная ситуации, давайте не будем о ней судить.

Другое дело, я знаю по Литве, где существует очень агрессивный опыт немедленного отобрания детей. Разорили целую семью, которая усыновила детей, которая о них заботилась. Сейчас на них наговаривают, все может быть. И я знаю совершенно отвратительный случай по Дании, и я четыре года бьюсь с датскими властями, которые даже ответа не дают. Они отобрали ребенка в младенчестве и сейчас не дают возможности родной матери хотя бы повидать его. А ребенку о матери рассказывают несоответствующую информацию, и ребенок написал «Я ее ненавижу». Это, конечно же, нарушение и злоупотребление. Передача такой негативной информации, конечно же, против интересов ребенка.

И последнее замечание. Ювенальная юстиция как система мер должна быть выражена в целостной концепции ювенальной юстиции. Не о чем говорить, пока мы не создали концепцию, полную концепцию, приоритеты, действительно ли дети над родителями имеют такую власть или ученики учителям могут сказать «Да пошел ты» или там все-таки по-другому все должно быть обустроено. И внутри этой большой концепции, которая должна быть принята высшим законодательным органом, можно разрабатывать отдельные законы.

Я сожалею по поводу нашего высшего законодательного органа, он может что угодно принять, но все равно, это некая проверка. Там все-таки есть и юристы. И если максимально минимизировать политизированность этого вопроса, то может быть возможны и варианты. Но нельзя двигаться в ювенальной юстиции, если за столько лет существования государства не создать единой концепции. А внутри этой концепции надо определить приоритеты.

И вот я говорила о колониях, в которых я была. А вы, наверное, представляете себе, что такое детские дома… Но это все ничто в сравнении с домами, которые назывались раньше приемники-распределители, а вообще-то это дома для содержания тех детей, которые не совершили преступления, но были либо безнадзорными в серьезном смысле этого слова, беспризорниками, либо совершили правонарушение, которое не является преступлением, потому что не наступил возраст применения уголовно-процессуальной ответственности (14 лет в нашей стране, а по некоторым делам это 16 лет).

Эти дома посещали мои адвокаты, и они сказали: «Эти дети вообще бесправные». У них нет родителей, у них не бывает адвокатов, с ними что хотят, то и делают. И сколько таких домов по России… Взять медицину. На западе невозможно какое-то средство дорогостоящее купить без рецепта и привозить нелегально. А мы это делаем, когда уже нельзя терпеть. А вообще мы освободили тем самым государство. Мы собираем 60 тысяч на операцию одному, 70 тысяч другому… И мы, конечно, внутри прихода, внутри какого-то офиса все это можем делать, но это же немыслимо, это преступление государства в виде неоказания медицинской помощи.

И что мне не нравится в этой концепции, точнее в полном отсутствии концептуального подхода, так это то, что мы начинаем не с этих безнадежно больных. Хотя они не безнадежные, их можно вылечить, а у нас денег нет… на что только не тратим, а на больных детей денег нет… нет для этого никакого оправдания. Вместо того, чтобы начать с этой вот самой больной точки, с больных детей, или с тех, которые совершают правонарушения, а они часто по сути тоже больные… Раньше хоть программа была, оплаченная этим пресловутым проклятым Соросом, теперь даже и этого не будет.

У нас, действительно, крайне репрессивная модель воспитания, это теперь признается, и понять это можно только в сравнении. Я против того, как в США папа неаккуратно поцеловал, извините, ребеночка в попку и у него отобрали младенца, потому что соседи увидели это, подглядели и тут же сообщили. И он даже не отрицал этого. Я категорически против этого, это совершенное безумие. Или как в Дании детей отбирают, передают в хорошие как бы семьи.

У этой Шарлотты, которой я четыре года почти занимаюсь, ребенок теперь и наркоман, и… не хочу все эти прелести говорить. Это его, называется, у плохой мамы, видите ли, отобрали. Я против этого. Я очень хорошо понимаю, что в обществе, где государственные органы основаны на подавлении воли большинства меньшинством, они, желая установить тотальный контроль, вводят то, что они называют ювенальной юстицией, и вводят это таким уродливым путем.

Всегда существовали законы об отобрании детей из неблагополучных семей. А теперь государство за законных основаниях может отбирать детей у левых активистов, потому что не нравятся их политические взгляды. Мне тоже не нравятся политические взгляды левых активистов, но я их защищаю, когда их права нарушаются, и при этом они могут быть нормальными родителями. Почему эту тему так политизируем не мы, население, а вы, власть, что у народа вы вызвали отвращение и к самому словосочетанию «ювенальная юстиция»? Хотя ювенальная юстиция, дорогие мои братья и сестры, еще раз повторяю, это не ругательное слово, это очень и очень важная хорошая система взглядов и мероприятий, правовых норм и так далее и тому подобное.

Почему государство не начало с самых больных точек, и начало сразу с той темы, которая конечно же пугает нас всех? Незаконная деятельность по отобранию детей в тех случаях, когда это злоупотребление и чиновничий произвол, это и есть беда и болезнь нашего общества. Я бы их назвала нарушением прав детей. И отсюда я и буду танцевать, если у меня будут такие дела в производстве, потому что если принимается несбалансированное решение, нарушаются интересы детей.

И последнее, с точки зрения юриста, применительно уже к отдельным принимаемым законам. Самое важное в этих принимаемых законах – их механизм. Все это отмечают, и юристы, и не юристы. Если вы открываете закон, и там неясно прописан механизм применения этого закона, все, можете его закрывать и идти митинговать, куда хотите, потому что это сразу ясно, что это очаг, колыбель будущих злоупотреблений и произвола. И это, собственно, и есть проблема сегодняшней России. Произвол, произвол и произвол.

И, говоря о бесправности Общественной палаты, я просто не могла эту часть не записать себе как тезис. Общественная палата, вообще-то, не конституционный орган. Это такое же общественное объединение как моя организация, которая помогает этим несчастным детям-зекам, ведет для них дела бесплатно. Но мы до сих пор получали какие-то гранты, а теперь мы – агенты. А я принципиально не пойду регистрироваться как агент, потому что закон не просто плохой, он омерзительный, он подлый и гадостный. Он грязный. И то, что из него вывели Церковь, это конечно, к чести, но это не решение всех проблем. Если раньше мы получали тысячи, вели сотни дел, теперь мы будем вести единицы дел.

Низкий поклон нашим правителям, которые ни сами не финансируют, ни другим не дают. Так вот, Общественная палата, друзья мои, это не конституционный орган. Моя организация «Центр защиты» тоже не конституционный орган. Мы просто делаем либо полезные дела, либо вредные дела. Либо ничего не делаем, чего так хочет от нас наше родное правительство. Потому что мы у них выигрываем дела в Европейском суде, а они нам их проигрывают. И поэтому единственный способ борьбы с нами – это закрыть нас.

А мы не закрываемся, мы будем помогать людям, только в гораздо меньшем объеме. Так вот о бесправности этой Общественной палаты. Она, да, конечно, бесправна. Ровно тогда, когда это не нужно власти. И ровно тогда, когда тезис, отстаиваемым, или дело, отстаиваемое Общественной палатой, в интересах властей, она сразу же становится не просто правная, а сверхправная.

Михаил Агафонов: Я сразу перейду к церковной части. Сейчас готовится проект решения межсоборного присутствия по отношению РПЦ к ювенальной юстиции. Документ этот был уже в интернете, на сайте Патриархия.ру и других. Внимательное прочтение этого документа, как беспристрастное, показывает, что Церковь понимает под названием «ювенальная юстиция». Церковь называет ювенальной юстицией совершенно какого-то загадочного кентавра, состоящего из двух частей.

Одна половина считает, что ювенальная юстиция нужна и хороша, а другая половина переходит к тому, что ювенальная юстиция ужасна и не нужна под предлогом того, что где-то, как им кажется, существуют перегибы. И на этом основании вся здраво и юридически корректно составленная первая часть перечеркивается, потому что известно, что чем документ кончается, такая у него и мораль. Поэтому и считается, что церковный народ может принимать участие в решении межсоборного присутствия. Для этого оно и публикуется и рассылается в интернете, обсуждения и так далее.

Я призываю всех, кто в этом вопросе интересуется, внимательно прочитать этот документ, и применить к нему какие-то элементарные начала логики, с целью внести какие-то правки. Мы убедились, что под словами «ювенальная юстиция» понимается очень часто много всего разного. Мы говорим: существует западная модель. Не существует единой западной модели. Есть модели разных стран. Потом, есть модель, которая сложилась в наших головах, которые считают, что ювенальная юстиция это все плохое. Потом есть ювенальная юстиция, которая хранится в головах наших чиновников, которые вытаскивают ее из своей головы для того, чтобы применить в меру своих интересов.

Это третья ювенальная юстиция, есть четвертая, сто двадцать пятая. Русская православная Церковь пытается в этом документе изложить, чем является ювенальной юстицией в ее представлении. И сейчас с точки зрения логики это позорный документ. Он написан как дядя Федор писал письмо родителям, то есть первую половину писали одни, вторую половину писали другие. Досадно, что перед размещением его на сайте Патриархия.ру никто его не вычитал с этой точки зрения.

Елена Каллиникова: Я хотела бы озвучить два главных страха родителей. Это, во-первых, отобрание детей, произвол. Что в любой момент, к любому могут придти и отобрать в любой момент даже у самых хороших родителей.

Карина Москаленко: Вместе с квартирой, хочу добавить! Чтобы этого ребенка было где воспитывать. Здорово, удобно, да?

О.Алексей: Вопрос, который как раз касается не системы ювенальной юстиции, а тех позорных отношений, которые сейчас осуществляет опека по отношению к этим семьям и детям. Вот с этим надо бороться по-настоящему и всерьез, с той репрессивной системой, которая сейчас существует. К ювенальной юстиции в том смысле, о котором мы говорили, это не имеет отношения. Эти вещи надо развести.

Второе, что хочу сказать, что, если бы мы начали раньше, у нас было совсем другое отношение к этому всем, в частности к тому, что детей до двенадцати лет нельзя оставлять одних. Конечно, нельзя сразу человеку предъявлять требования, к выполнению которых он не привык. Но если вводится система законов, она как раз и предполагает, что ты один раз это сделал, тебе сделали замечание, а на третий раз или на четвертый, ты уже начинаешь изыскивать возможность и эту проблему решать. На Западе существуют такие же люди как мы с вами, у них такие же семьи, как у нас с вами, и живут они не в менее тяжелых условиях, чем у нас с вами, они каким-то образом приучились эти проблемы решать.

Естественно, у родителей есть определенное право своего ребенка воспитывать, наказывать в достаточной мере. Но, в той анти-системе воспитания, в которой воспитано несколько поколений наших людей, когда детей просто избивают, когда дети становятся инвалидами и калеками от действий своих родителей, когда у них прижженные детские ручки от окурков, замороженные конечности от того, что в наказание его без одежды выставляют на улицу… Именно ради вот этих несчастных детей, ради того, чтобы они были защищены в большей степени и принимаются такие законы. В вашей семье такого не будет.

В вашей семье вы не будете так наказывать своего ребенка, а вот через два подъезда в семье алкоголиков, у которых там пятеро-шестеро, этих детей надо защитить. И это принимается не ради вас, поверьте мне. И если вы считаете, что «а, нам на них наплевать, у нас все хорошо, и я таких случаев не видел и не видела», то там нет дела до страдания других детей. Давайте проходить мимо. Давайте будем делать вид, что ничего не происходит.

«Мы-то умеем наказывать своих детей, мы-то знаем, где шлепнуть, как его там в угол поставить, мы-то знаем, что наш ребенок не выбросится из окошка, если мы его на пять минут оставим, потому что мы пошли за продуктами». Мы не хотим этого знать. Вы вообще в других городах России бывали, деревнях? Я так много езжу, и там и сям, я бываю везде, и вижу.

Карина Москаленко: Где ребенка с утра до ночи матом воспитывают? Он по-другому разговаривать не умеет.

Надежда Сахарова: Так надо воспитывать, культуру повышать, нравственность.

О.Алексей: Вот, пойди, пожалуйста, в соседнюю семью к этим алкоголикам и поповышай там нравственность немножко.

Надежда Сахарова: А, отобрать и все, да?

О.Алексей: Есть родители, у которых детей нужно отобрать. Да, в тех семьях, где детей уничтожают и калечат, детей надо отобрать и лишить родителей родительских прав. И это делать надо обязательно. Там, где детей уничтожают, убивают, насилуют, калечат, о колено перебивают, да, в таких семьях детей надо отобрать. Дети должны быть хоть минимально защищены от подобного насилия в семье. Поверьте мне, таких насилий в наших семьях совершается чрезмерно много. И поэтому, когда мне говорят, что я имею право бить своего ребенка, не надо это говорить за всех.

Принципиально мы не имеем право бить ребенка. Если всех родителей наделить правом бить своих детей, детей будут просто убивать. Если лишить родителей права бить своих детей и сказать, что этого нельзя по закону, большое количество детей будет защищено. Если мы знаем, что наш ребенок нормальный, воспитан хорошо, нет проблемы оставить его дома на 15-20 минут, потому что мы знаем, что все хорошо. Но там, где пьяная мать валяется, ребенок подходит к окошку, выбрасывается из окошка, сколько таких случаев было? Господи, помилуй! И вы будете говорить, что все должны этим правом обладать, оставлять детей без присмотра? Нет, ребята, я с этим никогда не соглашусь.

Константин Хрущов: Вот на мой взгляд, это ошибка в другую сторону… То есть никому нельзя, но мы-то хорошие, и поэтому нам потихонечку можно.

О.Алексей: Нет, это никому тогда нельзя. Тогда всем нельзя.

Константин Хрущов: А вот когда всем нельзя, тогда получаются те самые замечательные ситуации, когда ребенка отшлепали, ребенка отняли.

О.Алексей: А вот тогда Костя, ты, как умный человек, знающий законы, просто этого не делаешь, вот и все.

Константин Хрущов: А вот тут тогда получаются следующие ситуации, когда, извините, 33 года, а я еще не решил, чем я буду заниматься, может быть, я поучусь, а может быть, я поработаю, а детей у меня не будет никогда, а государство мне всю жизнь будет пенсию платить.

Зоя Светлова: Хочу объяснить вам одну вещь. Здесь уже и Карина, и Юрий говорили про ювенальные суды. Я занималась этой темой, писала статью. Хочу сказать вам, что в разных областях, сейчас я точно не помню количество этих областей, проводились эксперименты, и там самые настоящие судьи. Это люди, которые судят по закону, и имеют отношения с детьми. Вы говорите, что будут отнимать детей, но их ж будут отбирать по суду, если будет ювенальная юстиция, я имею в виду судебную систему, так как это делаются, например, в Ростове, в далеких каких-то деревнях. Я разговаривала с судьями. Мальчик совершил какое-то правонарушение. Там как устроено, что этот ребенок не сидит в клетке, он сидит за столом с адвокатом.

Там есть социальный психолог, они ходят в семьи, они все это расследуют. Так же и в других случаях. Вот я, например, отшлепала своего ребенка. Мои соседи это увидели, подали в опеку, в суд. Тогда ко мне при нормальном правосудии придут в семью, проведут обследование, если это будет нормальный суд. Вот за что надо бороться. Чтобы были введены ювенальные суды по всей России. Очень странно в Московском городском суде, например, очень много лет не хотят это вводить. И это очень понятно, потому что нужно увеличивать статистику и сажать просто малолетних преступников, тюрьмы наполнять, понимаете? Есть это обвинительный уклон. то ювенальный суд – это как раз наоборот. Поэтому вам не надо этого бояться. Наоборот нужно бороться за нормальное правосудие, тогда у вас ребенка не отберут за то, что вы его один раз шлепнули.

О.Алексей: Сейчас детей отбирают у родителей без всякого суда. Имеют на это право. Они сначала отберут, а потом только суд происходит в пользу опеки. Ничего не разбирается. Органы опеки приходят и сразу отбирают ребенка без разбора того, что там было вообще. В ювенальной юстиции такого быть не должно. Вопрос не о том, что кто-то шлепнул ребенка. Мы говорим о том, что детей избивают и насилуют в семьях, об этом идет речь и не надо подменять тезисы.

Илья Мухано: Мы тут очень долго спорим о терминологии, против чего же нам надо выступать. Против ювенальной юстиции в целом или против этого закона о социальном патронате. В принципе, мне как многодетному отцу все равно, какая там терминология. Я вижу, как с надвижением этой машины ювенальной у нас, во-первых, приняли этот негодный закон…

О.Алексей: Ювенальная юстиция к этому закону отношения не имеет никакого. Потому что у нас нет никакой ювенальной юстиции, как системы. Есть некая мифологема, которая называется «ювенальная юстиция», а есть конкретный закон, против которого надо бороться. Люди настроены бороться с ювенальной юстицией, а закон проходит под другим названием. Вот и все.

Если вводится система в целом, то есть реальный шанс этим законом пользоваться правильно. Мы, конечно, понимаем, что мы говорим, о каких-то романтических вещах, потому что видим, как действуют здесь законы. Но если вообще ничего не предпринимать, никаких законов, то ничего и не будет. Поэтому вопрос о том, каким образом мы можем защищать детей в таких семьях. Через меня прошло много людей, и я просто знаю много случаев, когда люди с такими проблемами уже взрослыми стали, и они сломаны раз и навсегда.

Дорогие дети, родители, дедушки и бабушки! То есть, почти все граждане России. Многие уже знают, что в России принят закон "о запрете воспитания". Коротко о его сути. Теперь по статье 116 Уголовного кодекса РФ за шлепок или даже незначительный толчок ребёнка, жены, мужа или другого члена семьи, причинивший им физическую боль, гражданину может грозить срок до 2-х лет тюрьмы. Основная беда вступивших в силу поправок - это их интерпретация в отношении воспитания детей. Да, да. Наших детей. Именно такие законы действуют в странах, где бушует ювеналка. Там так же оправдывали свои действия защитой детей, давили на совесть родителям, но на практике оказалось всё очень ужасно и становится всё хуже и хуже.

В чём опасность поправок? А в том, что даже за незначительное физическое воздействие по отношению к ребёнку, родитель автоматически подпадает под статью Уголовного кодекса. В ст. 116 родителя приравняли к хулиганам и экстремистам и, если раньше наказание начиналось со штрафа, а заканчивалось арестом, то теперь наказание для родителей начинается с обязательных работ в 360 часов (45 рабочих дней) и заканчивается лишением свободы до 2-х лет. Два года тюрьмы за незначительную физическую боль? Абсурд? Но это данность сегодняшнего дня. Причём примирение теперь невозможно. Нельзя помириться теперь. Теперь либо оправдание, либо пойдут родственники и родители по уголовной статье.

Вот этот депутат внёс антисемейные поправки

Всё продумали нехорошие дяди и тёти и всё сделали так, чтобы ювенальная система начала работать в России. Хотят забирать русских детей? Отдавать их педерастам на запад? Ну мы ещё посмотрим.

Поправки начали действовать с 15 июля 2016 года. Принимались они очень быстро, без обсуждения и закулисно. Теперь ВСЕ родители и дети находятся под прицелом.

Итак, как же нам защититься и что теперь делать?

1. В каждой семье необходимо создать группу быстрого реагирования. В случае прихода органов опеки, эти люди должны будут в кратчайший срок приехать к Вам на помощь. Взять с собой смартфоны, фотоаппараты. Действовать с ювеналами нужно напористо. Говорить им, что все их фотографии, имена, должности будут обнародованы, что будет выяснено их место жительства, что информация об их деятельности станет известна всем в том числе и их детям, родителям, друзьям и близким. Каждый ювенальный сотрудник органов опеки должен знать, что, в случае безнравственной попытки отбора детей у родителей, его жизнь превратится в Ад. Настоящие родители будут готовы драться за ребёнка не на жизнь, а на смерть. Здесь вам не забитая европа. Это Россия. И никто не имеет право лезть к добропорядочным семьям;

2. В каждом районе, дворе, доме и подъезде необходимо создавать родительские комитеты. Для чего? Цель точно такая же, как и в первом пункте. Создать группы быстрого реагирования. Все близживущие граждане приходят на помощь своим соседям. Так же, на базе родительских комитетов необходимо создать группы в Соцсетях, в которых активными родителями будет публиковаться вся свежайшая информация о ситуации с Ювенальной Юстицией в нашей стране. Опять же, соседи должны действовать напористо, и ни в коем случае не дать забрать детей. Требовать от органов опеки и полиции подробных разъяснений о том, на каком основании они вообще пришли к хорошим семьям. Желательно, чтобы этаж и пару лестничных проёмов были заполнены людьми. Тогда нечистые на руку органы опеки и полиции, скорее всего, сбегут и больше никогда не придут в Ваш район. Они будут знать - Зло в этом районе не пройдёт;

3. Мы должны быть грамотными людьми. В случае, если у кого-то отберут детей под предлогом того, что один из родителей попал под действие уголовной статьи 116, граждане имеют полное право обращаться даже в Конституционный суд Российской Федерации. Так, как ст. 116 в совокупности с нововведениями в ФЗ-323 нарушает сразу несколько статей основного закона нашей страны: часть 2 статьи 7, части 1 и 2 статьи 38, часть 1 статьи 72 Конституции Российской Федерации. А тяжесть наказания за деяние по статье 116 существенно превышает тяжесть наказания, предусмотренного ч.1 ст. 115 Умышленное причинение легкого вреда здоровью (умышленное причинение легкого вреда здоровью , вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности ). Другими словами, за более серьёзное преступление наказание значительно более мягкое. Для подробного изучения юридической составляющей читайте здесь: https://cont.ws/post/317319 Читайте, не бойтесь. Речь идёт о наших детях;

4. Мы можем стать ещё сильнее и умнее. Мы даже можем победить! И не только, отменить эти антисемейные законы, но и перейти в наступление, принять реально действующие поправки и законы, которые помогут снизить насилие в семьях. Для начала необходимо рассказать о нападении на традиционную семью России как можно большему числу людей. По другому, как нападение, я назвать это не могу. Сейчас нужно оповестить всех - это главная задача на данном этапе. Пусть они тоже разбираются внимательно. А затем подключаются к народному сопротивлению. Когда нас станет десятки миллионов, тогда уже никто не сможет игнорировать мнение народа. Следующим шагом станут законопроекты прошедшие широкое общественное обсуждение - это будут народные законопроект. Вот так должна работать настоящая демократия. А по-русски - народовластие. Нам же сейчас пытаются закулисно протолкнуть самые подлые законы, не спрашивая нашего мнения вообще. А все родители автоматически стали потенциальными преступниками. Родителям теперь придётся доказывать, что синяк у ребёнка от укуса овода или получен на детской площадке;

3 июля 2016 года в России был окончательно принят закон «о шлепках», вызвавший огромный общественный резонанс.

Официально закон называется «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» и предполагает декриминализацию, т.е. отмену уголовной ответственности за преступления небольшой тяжести.

Закон был подготовлен в ответ на просьбу Президента России, высказанную им в послании Федеральному собранию в декабре 2015 года, поддержать инициативу Верховного суда о декриминализации уголовного законодательства.

В первом чтении законопроект № 953369-6, действительно, содержал позиции «экономии уголовной репрессии», но уже ко второму чтению с ним стали происходить «чудесные» изменения, в результате которых в статье 116 внезапно возник диаметрально противоположный смысл, появилось абсурдное и нелогичное наказание: за большее преступление - максимально мягкое, за малое преступление - чрезвычайно суровое, и, самое главное, образовался новый, никогда ранее не существовавший, субъект преступности - «близкое лицо».

Содержание этого понятия раскрывается там же: «Под близкими лицами в настоящей статье понимаются близкие родственники (супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные (удочеренные) дети, родные братья и сестры, дедушки, бабушки, внуки), опекуны, попечители, а также лица, состоящие в свойстве с лицом, совершившим деяние, предусмотренное настоящей статьей, или лица, ведущие с ним общее хозяйство» (п. 4 ст.1).

РОДСТВЕННИК - ЗНАЧИТ ПРЕСТУПНИК

Впервые в Уголовном кодексе появился новый, специальный состав преступлений, приравненный к преступлениям, совершённым «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды» - это преступления в отношении членов семьи, близких родственников и свойственников.

И впервые за «нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль (а степень выраженности и интенсивность боли законом не оговаривается), но не повлекших последствий, указанных в статье 115 настоящего Кодекса, в отношении близких лиц», законом было установлено весьма серьёзное наказание.

Итак, за причинение физической боли без последствий, в том числе за шлепок или наказание ребёнка ремнём, родителя будут ожидать «обязательные работы на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительные работы на срок до одного года, либо ограничение свободы на срок до двух лет, либо принудительные работы на срок до двух лет, либо арест на срок до шести месяцев, либо лишение свободы на срок до двух лет».

Это прямо указывает на репрессивный характер законопроекта по отношению к социальной группе под названием «родители»; такая норма позволяет лишать свободы тех из родителей, кто посмеет наказать ребёнка «без вреда его здоровью», что может подразумевать символическое наказание ремнём или даже банальный шлепок.

Ещё одна чрезвычайно важная поправка в тексте закона - в ст. 20 УПК - переводит побои из дел частного обвинения в дела частно-публичного обвинения. Это означает, что у правоохранительных органов, обязанных прекращать дела о побоях между родственниками в связи с примирением сторон, после принятия поправок такой обязанности не будет, и любое подобное дело, даже будучи начатым по заявлению постороннего лица, ни под каким предлогом прекращено не будет. Другими словами, попал по любому, даже ложному, доносу под прицел, заявила скандальная соседка, что ты жену избиваешь или над ребёнком измываешься - маховик запускается, и суд неизбежен, даже если в итоге ни у кого никаких претензий к тебе нет.

НЕСМОТРЯ НА ЗАКОНЫ

Антисемейные поправки законопроекта уничтожают конституционное право родителей на воспитание детей (ст. 38), нарушают ст. 63 Семейного кодекса РФ, которая гласит, что «родители имеют право и обязаны воспитывать своих детей; родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей», нарушают раздел III Концепции государственной семейной политики в РФ на период до 2025 года (утв. Распоряжением Правительства РФ от 25 августа 2014 г. №1618-р), которая требует «создания условий для повышения авторитета родителей в семье и обществе и поддержания социальной устойчивости каждой семьи».

Новая редакция указанных статей закона также вступает в грубое противоречие с п. 76, 78 Стратегии национальной безопасности (Указ Президента № 683 от 31.12.2015 г.), согласно которым защита семьи и сохранение традиционных российских духовно-нравственных ценностей отнесены к «стратегическим целям обеспечения национальной безопасности».

В национальной традиции нашего народа есть право родителей на ограниченное, с любовью, физическое наказание ребёнка в случае его упорного непослушания и хамства, что определяется свидетельствами Священного Писания и подтверждается накопленным педагогическим опытом.

КАК ЗОВУТ ОШИБКУ

Принятие указанных поправок в ст. 116 УК и ст.20 УПК - громадная трагическая ошибка для государства, для общества, для нации. Когда-то уже было сказано, что «у каждой ошибки должны быть фамилия, имя и отчество», и значит, для её исправления есть смысл назвать поимённо лиц, к ней причастных.

Список открывает председатель Комитета Государственной Думы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников, который и внёс во второе чтение законопроекта №953369-6 скандальные поправки.

Это действие для него вовсе не было случайным: ещё в далёком 2007 году депутат Крашенинников единолично внёс в Государственную Думу самый настоящий ювенальный законопроект N 485737-4 «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» (в части уточнения порядка отобрания ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью)» и два года добивался его принятия.

Законопроект предусматривал введение ускоренного порядка отобрания ребёнка у родителей - в трёхдневный срок, в закрытом судебном заседании, и только огромным напряжением сил неравнодушной общественности и даже ряда думских депутатов удалось остановить его принятие.

Нынешние поправки, внесённые Крашенинниковым - это элементы пресловутого закона «О семейно-бытовом насилии», который лоббисты ювенальной юстиции организованно и массово продавливали в течение нескольких последних лет.

Среди особо активных лоббистов закона о насилии в семье в первую очередь следует отметить председателя Общественного Совета по правам человека Михаила Федотова и его соратников, в частности, Светлану Айвазову, а также думского депутата Салию Мурзабаеву и её рабочую группу по разработке закона: юриста Мари Давтян, эксперта Светлану Айвазову (всё ту же) и др., при самой активной поддержке сенатора Валентины Петренко.

СРАЖЕНИЕ СЕНАТОРОВ

Голосование по законопроекту № 953369-6 в Совете Федераций 29 июня 2016 г. обозначило новых «игроков» на ювенальном поле: представлял законопроект сенатор Андрей Клишас, который горячо защищал правильность антиродительских поправок и утверждал, что «это - важный закон, направленный на защиту традиционных ценностей»; сенатор Ольга Ковитиди предложила «сначала посмотреть правоприменительную практику» (то есть в порядке эксперимента отправить десяток-другой родителей в тюрьму), поскольку, по её мнению, «закон своевременный и правильный»; не осталась в стороне и сенатор Валентина Петренко, которая призвала «не допустить того, чтобы избивались дети», и «не опуститься до первобытного строя, когда можно было ещё и съесть человека или там ребёнка»; сенатор Лилия Гумерова, уже отметившаяся ранее защитой т.н. беби-боксов, призвала срочно ввести «правосудие, дружественное к детям», и обвинила общественность, выступающую против обсуждаемого законопроекта, в том, что в отличие от неё самой, «они (общественники ) ничего общего с защитой детства не имеют»; сенатор Людмила Косткина, утверждала, что «насилие в семье - огромная проблема для Российской Федерации», и поэтому закон нужно срочно принимать.

О своём несогласии с законопроектом с разной степенью эмоциональности на заседании заявили сенаторы Светлана Горячева, Вячеслав Мархаев, Елена Мизулина, и их выступления стали причиной раздражения и даже гнева сенаторов Клишаса и Петренко.

Обсуждение носило бурный характер, и, подводя его итоги, спикер Валентина Матвиенко предложила закон срочно принять, а по указанным статьям создать согласительную комиссию (предложение С.Горячевой) и включить в неё для работы сенаторов А.Клишаса и Е.Мизулину, чтобы обсудить противоречия и подготовить поправки в ст. 116 УК и 20 УПК, «конечно, если в ходе работы комиссии выяснится, что они всё-таки нужны».

О КОМПЕТЕНТНОСТИ

Сенаторы, выступавшие за ювенальные поправки, демонстрировали удивительную неосведомлённость в данном вопросе. Так, нелишней для них будет информация, что «правосудие, дружественное ребёнку» - понятие, которое ювенальные лоббисты во всём мире употребляют именно для обозначения ювенальной юстиции, с целью для придания ей подобия некоего благообразия; это понятие - безошибочный ювенальный маркер, и такие вещи сенаторам, обсуждающим ювенальные законы, знать необходимо, а не знать - стыдно.

Также ни одному политику не делают чести ходульные фразы типа «может, ещё позволим есть детей» или ювенальные штампы «семья - это место насилия» и «ужасающая статистика насилия в российских семьях».

Неосведомлённость, некомпетентность, отсутствие достоверной информации и «каша в голове» из хаотичных представлений о предмете разговора характерна и для других сенаторов. Так, Антон Беляков, неожиданно выступивший против скандальных поправок, заявил, что хотя сам и является одним из авторов закона о семейно-бытовом насилии, разработанного вместе с Общественным Советом по правам человека, но в данных поправках он как раз видит признаки ювенальной юстиции и поэтому выступает против них. Понять, что обсуждаемые ювенальные поправки - всего лишь часть разработанного им же закона о семейно-бытовом насилии, для сенатора оказалось сложно.

ЮВЕНАЛЬНАЯ ЭПОХА

Итак, в России впервые принят самый настоящий и неприкрытый ювенальный закон, и нужно признать, что общественность не успела отразить этот удар.

Российское общество вошло в новую стадию развития; впереди -отмена презумпции невиновности, массовая дискриминация социальной группы под названием «родители», официальное огосударствление детей.

Началась ювенальная эпоха, и отныне родителям будет запрещено самим воспитывать своих детей, самим выбирать способы воспитательного воздействия в зависимости от ситуации и необходимости, и самим решать, что хорошо, а что плохо для их ребёнка. Всё это им теперь расскажут суровые и властные тётеньки из органов опеки, которые потребуют беспрекословного исполнения родителями каждой буквы из их новых инструкций и будут зорко выискивать самые маленькие намёки на синяки у их непоседливых детишек.

Институт семьи в России ждёт уничтожение воспитательной традиции, разрыв эмоциональных связей, потеря контроля над детьми, разрушение иерархии отношений, вынужденный детоцентризм, прагматизм и узаконенное потребительство.

В стране будет создан механизм жёсткого репрессивного контроля над семьёй, станет расширяться институт социального сиротства. Как следствие, государство неизбежно встретится с атомизацией общества и враждебностью населения.

Людмила Рябиченко,руководитель движения «Семья, Любовь, Отечество»