Православные святые старцы и духовники нашего времени. Великие старцы в наше время

Фото: РИА "Новости"
Андрей Архипов

КАК ОТЛИЧИТЬ НАСТОЯЩЕГО ДУХОВНОГО НАСТАВНИКА ОТ САМОЗВАНЦА?

Среди прихожан православных храмов нередко слышишь: «А старец сказал, что нужно к Апокалипсису готовиться. А Марии он повелел рожать скорее, Ивану - мать беречь… А старец-то предсказал… А старцы еще в прежние времена предупреждали…» Все указывает на то, что сегодня люди ищут «духовную опору»: прежние советские идеалы рухнули, а новых у людей еще нет. Кто они, эти «старцы», слово которых пользуется таким авторитетом у церковных людей, чьи имена на слуху у всякого православного, память о ком с благодарностью передают из поколения в поколение? И есть ли настоящие старцы сейчас?

При подготовке этого материала мне приходилось подолгу беседовать со многими священниками и мирянами. И, как сказал один из моих собеседников, «есть разделение даже у православных священников - некоторые любят старцев, получают у них духовное окормление, ездят к ним, подолгу беседуют, а некоторые любят «Лексусы» и не хотят повышать планку духовных требований к себе, они считают, что настоящие старцы все уже умерли и других не будет. Может быть, это идет от необразованности, а может, боятся любого непонятного».

Стоит учесть, что никакого определения «старца» нет. В православии старчество не есть высшая ступень иерархической лестницы. Старчество - это особый род святости, который может быть присущ каждому. «В какой-то момент Господь налагает на человека свою руку с особой силой, что есть способность видеть судьбу и волю Божию. И человек становится понимающим суть времени, способным увидеть прошлое, настоящее и будущее как отдельного человека, так и историю страны, судьбу всего мира. Получает дар видеть, что на самом деле происходит в душе человека, какая там битва идет, - поясняет мне отец Дмитрий. - Старца может назначить только Бог!»

И как так получается - вопрос не к нам, грешным. С одной стороны, православие в России имеет тысячелетнюю историю, а с другой… большинство мирян, священников, монахов стали верующими всего двадцать - двадцать пять лет назад. Где уж нам равняться с теми, кто с молоком матери впитал свою веру и с раннего детства шел узким путем к вершинам исихазма. Да, возникновение старчества как особого института относится к Х веку, когда под влиянием исихазма на горе Афон (Греция) возникло объединение православных монастырей, ставших центром старческого водительства. И сегодня на Афоне собирается совет старцев, который признает нового старца или нет.

На Руси подобную роль играли Киево-Печерская лавра (прп. Антоний и Феодосий Печерские, XI век), Троице-Сергиева лавра (прп. Сергий Радонежский, XIV век), заволжские скиты и пустыни (прп. Нил Сорский, XV век). Старчество тогда воспринималось как духовное наставничество, ярким представителем которого был прп. Паисий Величковский (1722-1794), подвизавшийся преимущественно в Молдавии, из-за притеснения монахов в то время, но через своих учеников оказавший большое влияние на развитие этого института в России XIX веке. Так что одно из определений звучит так: «Старец (или старица) - это духовный учитель, почитаемый за святость еще при жизни. Как правило, старцами становятся монахи».

На фото: Остров Валаам. Ладожское озеро. Спасо-Преображенский Валаамский ставропигиальный мужской монастырь

Фото: Сергей Бергов. Photoxpress

«СТАРЧЕСТВО - ЭТО СОГЛАСНОЕ МНЕНИЕ НАРОДА БОЖИЯ»

Сегодня практически в любом православном монастыре есть свой старец-наставник, который служит идеалом для братии. «Старчество - это репутация, согласное мнение народа Божия о том или ином человеке, и, разумеется, присвоить это звание кому-то невозможно. Поэтому никакого официального списка старцев не существует, - поясняет сотрудник отдела внешних церковных связей Московского патриархата священник Михаил Прокопенко. - Примечательно, что даже такой безусловно почитаемый человек, как недавно почивший архимандрит Иоанн (Крестьянкин), в официальных церковных документах был назван старцем единственный раз - в соболезновании, направленном по случаю его смерти Святейшим патриархом».

Наш собеседник рассказывает о своих встречах со старцем: «В Петрозаводске трудится протоиерей отец Владимир, который был рукоположен в священники еще в далеком 1963 году, сейчас он служит в Кафедральном соборе святого благоверного князя Александра Невского, является духовником Петрозаводской и Карельской епархии, о нем нередко говорят как о старце, мудром и прозорливом. Знаю людей, которым отец Владимир серьезно помог в решении сложных духовных проблем (увы, но все наши жизненные проблемы имеют духовные корни). Я сам не раз был у отца Владимира на исповеди…

Обычно, даже до конца не выслушав, он наклонял рукой мою голову, накрывал епитрахилью и читал разрешительную молитву. Как сказал один мой знакомый, отец Владимир за свою жизнь выслушал столько исповедей, что ему ведомо наперед все, что мы только думаем сказать. Может и так. Но если отец Владимир спрашивал меня о чем-нибудь или давал какой-то совет, то всегда получалось, что говорит он о чем-то таком, что ко мне не имеет никакого отношения. Может быть, поэтому у меня сложилось о нем мнение, как о чудаковатом добряке. Я не увидел в нем того старца, которого представлял по рассказам других. Возможно, тому виной мое предвзятое отношение. Злой «гений скептикус» искривляет, как в кривом зеркале, окружающее меня пространство».

В православии принято просить Христа открыть Его святую волю через священника, который рядом с тобой, и по вашей молитве и вере дается вам! Не зря Христос, возвращаясь из Назарета, где скептически настроенные жители этого славного города недоуменно спрашивали друг друга, «не плотников ли Он сын?» (Мф. 13:55), сказал: «не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем и в доме своем. И не совершил там многих чудес по неверию их». (Мф. 13:57-58).

На фото: Старец Варсонофий Оптинский

ЕСТЬ ЛИ СТАРЦЫ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ?

Отец Дмитрий поведал нам, что миссия старцев на этой земле - увидеть в человеке скрытый его талант, увидеть тот путь, который человеку уготован Богом, и «поднять его, чтобы не валялся в грязи, поставить человека на то место, на котором он может принести наибольшую пользу миру». Согласитесь, что такие люди нужны миру и что они стоят того, чтобы народ их искал и с ними советовался. Александр Павлов, редактор информационного православного вестника «Русь-фронт» считает, что «истинный старец - это человек, который преуспел в исполнении Закона Христова, молодой он или пожилой, мирянин он или монах, в священном ли сане или же без него.

Верность Христу, Его учению, церковному законодательству, заветам Святых Отцов - вот первый и главный признак подлинного старца Христова. Если он сохраняет послушание священноначалию, а священноначалие уклонилось в ересь, то никакой он не старец, а послушник диавола. А истинные старцы, такие как преподобный Максим Исповедник, не смущаясь, отстаивали Истину, даже когда высшие иерархи Церкви от нее отступали. Истинное же старчество, по слову Святых Отцов, - пребудет до скончания века, но будет спасаться в неизвестности».

В Свято-Пафнутьевом Боровском монастыре живет отец Власий. О себе он говорит: «Мне положено видеть и знать от Господа, но некоторые люди смущаются, когда я вижу их тайны…» Старцы обладают такими способностями, которыми обычный человек обладать не может. К отцу Власию стоят толпы жаждущих исцеления. И многие его получают. Говорят, что многие наркоманы и алкоголики после беседы с ним становятся на путь исцеления.

СОВЕТОМ ОДНИМ МОЖНО РАЗРЕШИТЬ СЛОЖНЫЕ ЖИЗНЕННЫЕ ВОПРОСЫ

В выходные и праздничные дни из города в ближайшие монастыри устремляются десятки автобусов с паломниками. Среди них, конечно, немало обычных туристов, цель которых - посмотреть на древние монастырские стены и лично убедиться, что мастера прошлого кладку клали ровно, но большинство едет за духовной помощью.

Нередко в своей жизни люди оказываются в ситуации, когда сделать правильный выбор очень затруднительно. В армию идти или в вуз поступать? Замуж за Петра выходить или за Василия? И речь, как правило, идет о вопросах, которые могут определить всю дальнейшую жизнь человека. Часто помощь нужна в семейных делах: узнают, как, например, вернуть блудных сыновей на путь истинный. Паломники стремятся спросить совета у самого мудрого и авторитетного в духовных делах человека, которым, конечно же, в монастыре является старец.

Может быть, страждущему ответит дежурный священник, схимник, а может, он действительно попадет к старцу. Старца от иного человека в черных одеждах просто так не отличить. У схимонахов, к примеру, ярко выделяющееся одеяние, но… схимник может и не быть старцем. Около Псково-Печерской лавры сидит женщина в одеяниях схимницы, около ее ног корзинка для подаяния. На мой вопрос, старица ли она, женщина ответила отрицательно, сообщив, что она не может дать совета, может только молиться: «Скажи, за кого мне молиться, и я буду».

«Мало кто из паломников осознает свою ответственность от того, что он узнал волю Божью от старца. Много горя иной раз приносит такое вот желание быстро узнать судьбу свою и снять с себя бремя выбора, - объясняет отец Дмитрий. - Одному молодому человеку старец произнес: «Приходи в монастырь, я тебя приму». Но юноша решил жениться, но первая его невеста внезапно заболела и умерла, вторая трагически погибла…

Лишь тогда он принял постриг, приняв совет и волю Божью. А ведь этих смертей можно было избежать. Или пришли две девушки к батюшке и просят благословить. Одна - в монастырь, вторая - замуж. Батюшка молвит «Благословляю, но наоборот: тебе - замуж, а тебе - в монастырь».

Паломники должны быть готовы принять любые руководства к действию. Они ведь судьбу свою вопрошают, а знание судьбы - это готовность следовать ей, какой бы она ни была. На все воля Божья. Старец лишь «имеет право» вам это озвучить. И если получаете совет - извольте ему последовать, утешение - значит, перестать плакать и начать действовать, благословение получили на добрые дела - исполняйте. Старец отличается ото всех нас тем, что искренне любит нас - теплом души своей заполняет пустоту израненного сердца и души нашей, чистая энергия проникает во весь наш организм. Настоящий старец через себя приобщает человека к Святому Духу, насыщает душу духом.

Атмосфера любви - вот что отличает истинного старца. И цветы вокруг него лучше растут, деревья плодоносят обильнее, звери приходят к его обители.

Есть сегодня такие люди, оглянитесь - и увидите. Из ныне живущих называют старца архимандрита Андриана в Псковских Печерах; старца схиигумена Илию (Ноздрина) Оптинского (духовника Патриарха); старца схиархимандрита Иоанникия из Ивановской области; архимандрита Кирилла (Павлова); духовника Троице-Сергиевой лавры (с 2012 года в коме от неизлечимой болезни); архимандрита Наума (Байбородина); архимандрита Иллариона из Ключевской Пустыни в Мордовии; старца Георгия (Савву) из Свято-Духова монастыря… Помогает людям и искренняя молитва у могил старцев. Недаром многие старцы говорили: «Кричите громче меня, и я услышу!»

КАК ПОПАСТЬ НА БЕСЕДУ К СТАРЦУ?

Обычно паломник, приезжая в монастырь на литургию, попадает на исповедь к дежурному священнику, а вот попасть к старцу не так просто. Нас много, он один. Не нужно забывать, что это старый человек, которому далеко за шестьдесят. Ему просто выслушать за день большое количество людей физически сложно. Поэтому на сайте монастыря обычно пишут, чтобы заранее звонили в монастырь и договаривались о встрече.

Оставаясь ортодоксами в вере, православные всегда шли в ногу с научно-техническим прогрессом. Как известно, первая гидроэлектростанция в России была построена в монастыре Нового Афона. Так и сейчас, как правило, в монастырях есть все современные средства связи. Звоните, пишите по электронной почте или связывайтесь по скайпу, узнавайте, договаривайтесь о встрече. Ведь благодаря современным средствам связи она может быть и заочной.

Валаамский старец схиигумен Иоанн, живший последние годы своей жизни в Финляндии, в Новом Валааме, общался со своими духовными чадами, разбросанными войнами и революциями по всему свету, с помощью почты. Сегодня книга «Письма Валаамского старца», выражаясь светским языком, православный бестселлер, который стоит читать и перечитывать. Там можно найти ответы на многие вопросы, которые сегодня, как и много лет назад, мучают молодых.

А вот как вел прием паломников один из великих старцев, наш современник, архимандрит Иоанн Крестьянкин, насельник Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря: «Сразу по окончании литургии начинался прием. В алтаре решались вопросы с приезжим духовенством, на клиросе ждали своей череды присные, приехавшие с батюшками, в храме ожидали местные прихожане и приезжие паломники. Батюшка выходил из храма в окружении множества людей, когда время подходило к обеду. Но и на улице подбегали запоздалые вопрошатели и любопытные, чье внимание привлекала собравшаяся толпа. И любопытные, полюбопытствовав, обретали в центре толпы сначала внимательного слушателя, а в будущем и духовного отца.

Очень скоро за отцом Иоанном закрепилась меткая характеристика «скорый поезд со всеми остановками». Ходил он очень своеобразно, не ходил, а скользил, как светлый луч, неуловимо, плавно и быстро. Если он был ограничен во времени каким-то послушанием и пробегал мимо протянутых к нему за благословением рук, то тогда пастырская совесть его не была спокойна. И, пробежав, он частенько так же быстро возвращался и скороговоркой

Спрашивал: «Ну, что у тебя там?» А поскольку ждать объяснений, с чем подошел человек, было некогда, батюшка начинал сразу отвечать на незаданный ему вопрос. В эти минуты он, сам того не желая, выдавал свое сакраментальное ведение о человеке и его жизни».

Нередко люди, оказавшись в затруднительной ситуации, стремятся спросить совета у самого мудрого в духовных делах человека

Фото: Сергей Пятаков. РИА «Новости»

МЛАДОСТАРЧЕСТВО И ЛЖЕСТАРЦЫ

Во многих православных книгах дается предостережение от «младостарчества».

Священник Владимир Соколов в своей книге «Младостарчество. Соблазны и причины» отмечает, что именно психология паствы порождает лжестарчество: «Не желая меняться, мы хотим переложить ответственность за все, что с нами происходит, на пастыря. Такое бегство от свободы и ответственности выражается иногда в готовности выполнить все что угодно… Такое «послушание» - форма идолопоклонничества, когда через нарушение заповедей происходит измена Богу: старец почитается больше, чем Бог… Предпосылкой такой готовности являются удивительная открытость и доверчивость русского человека, его уступчивость и податливость, его склонность к максимализму, к жертвенному служению. Но такой открытый, наивный и готовый жертвовать собой человек всегда может стать жертвой бессовестного насилия».

Бывает так, что монах, а то и священник, вдруг сам решает, что он достиг необычайных духовных высот и теперь может, с высоты своего духовного роста, давать советы окружающим, заглядывать далеко в будущее и прошлое, определять настоящее. С православной точки зрения, такой человек просто «впал в прелесть», то есть прельстился, возомнил, что обладает такими духовными плодами, которых у него на самом деле и нет. К сожалению, деятельность такого человека совсем не безобидна. Люди, последовавшие советам младостарца, рискуют вместо разрешения существующих проблем получить новые, во много раз более трудные.

Бывают лжестарцы, общение с которыми опасно для психического здоровья, а порой и для жизни. Прежде всего это возомнившие себя старцами священники. Их можно отличить по группе их «почитателей», которые везде распространяют слухи о чудесах, слепо поклоняются своему гуру, а за непочтительный отзыв о нем могут и ударить. Если поспрашивать поклонников, то выясняется, что их «учитель» постоянно советует им в вопросах семейной и сексуальной жизни, возможностей зарабатывания денег (при этом ему самому постоянно нужны финансы на разные дела, и он их, не стесняясь, просит и получает).

Такие лжестарцы на самом деле стремятся возвыситься над всеми, иметь славу, повелевать остальными. Именно поэтому они поощряют рассказы о себе, а не пресекают их. Были случаи, когда они заставляли бросить семью и детей, отречься от родителей, продать дом, отдав деньги храму, уйти в тайгу строить храм, не взирают они в своих просьбах и на состояние здоровья паствы. С точки зрения православия основной грех завладел их душами - гордыня. И когда кто-то противится их советам, исходя из законов морали или простого здравомыслия, лжестарцы не чуждаются и проклясть: «Пойдете против меня - помните, что молитва у меня сильная!»

Часто эти люди создают собственную «церковь», вне подчинения епархии. На порталах некоторых православных епархий висят предостережения о тех, кто принял постриг, но ушел и основал свой храм. Например - бывший игумен Киприян (Евгений Цибульский). За грубые нарушения пастырской деятельности и развращение прихожанок Киприян был отлучен от Церкви, запрещен в священнослужении и изгнан из обители (Троице-Сергиевой лавры). В ответ он увлек за собой несколько десятков фанатиков, почитающих его как святого, и создал псевдоправославную секту. Их методы - манипуляции сознанием, гипноз, техники подавления личности. Результат - люди продают квартиры, отдают свои сбережения.

Если в действиях человека присутствуют доказанные нарушения Уголовного кодекса, такие как мошенничество, скрытая или явная пропаганда религиозной и национальной нетерпимости, хищение денежных средств, нанесение вреда здоровью (много случаев, когда больному человеку советовали выбросить костыли, отменить лекарства, отказаться от операции - и в итоге человек умирал без медицинской помощи), то с лжестарцами разбирается Следственный комитет или Прокуратура. А вот за «подмену здравого церковного учения гордыней, бесовской прелестью и злобой» - суд только Божий, но не мирской.

Как метко отмечается самими священнослужителями, «иметь славу старца, называть себя старцем и быть старцем - совершенно разные вещи. Все познается по образу жизни. «Верующий не должен отдавать слабого в руки сильного».

КАК СТАНОВЯТСЯ СТАРЦАМИ

Сейчас доступны многие книги, многие биографии старцев, тех, кто своей жизнью, своими деланиями остался в памяти людей, описания чудес, происходящих с людьми после общения со старцами…

Немалый интерес вызывает история старца Варсонофия Оптинского. Будучи успешным на военном поприще, он дослужился до полковника и выделялся среди сослуживцев только нежеланием жениться, посещать балы и тем, что проводил много времени в молитве. В сорок шесть лет ушел в монастырь. По отзыву преподобного Нектария, «из блестящего военного, в одну ночь, по соизволению Божию, он стал великим старцем». Старец Варсонофий обладал всей полнотой даров, присущих оптинским старцам: прозорливостью, чудотворением, способностью изгонять нечистых духов, исцелять болезни. Он сподобился истинных пророчеств о рае. Его видели на молитве озаренным неземным светом. По смерти своей он несколько раз являлся оптинским инокам.

Юродивый старец Иоанн Васильевич Корейша почитался многими современниками в качестве ясновидящего, прорицателя и блаженного, но не был канонизирован. Он свыше 47 лет провел в больницах в качестве психически больного (в воспоминаниях современников проскальзывает, что осужден он был чиновниками за обличение воров, мошенников среди чиновничества и казнокрадов), но к нему за советами шли и в психиатрическую клинику. Увековечен в произведениях русской классической литературы Ф.М. Достоевским, А.Н. Островским, Н.С. Лесковым и Л.Н. Толстым.

Есть книга старца Ефрема Филофеского «Моя жизнь со Старцем Иосифом», в которой страница за страницей раскрывается, как человек становится православным старцем. Молодой успешный греческий предприниматель вдруг начинает тяготиться своей деятельностью, им овладевает только одно желание - стать монахом на Афоне. Но человек он деловой, поэтому подходит к своему стремлению с деловым практицизмом. Прежде чем уходить навсегда в монахи, он решает испытать себя и на несколько месяцев уходит далеко в горы, где живет в пещере, подобно знаменитым отшельникам прошлого. И только после этого, утвердившись в своем стремлении, приезжает на Афон, становится монахом, учеником опытного афонского старца. И шаг за шагом поднимается вверх на выбранном им духовном поприще.

Со стороны, для людей светских, далеких от религии, духовное возрастание человека может быть малозаметным. Ну, ведет человек аскетическую жизнь, живет в невыносимых условиях кельи или пещеры, где летом его палит солнце, а зимой морит холод. Оказывается, и у монахов есть своя лестница, по которой они ступень за ступенью поднимаются вверх. В книге игумена Синайского монастыря (VI век) преподобного Иоанна Лествичника «Лествица, или Скрижали духовные» подробно раскрывается суть каждой ступени, на которую должен подняться монах в своем духовном делании.

В одной из глав преп.

Иоанн Лествичник рассказывает о человеке по имени Исидор, который решил подняться в своем духовном росте хотя бы на первую ступеньку. Игумен монастыря, принявший Исидора, заметил, что тот коварен, суров, зол, горд и порекомендовал Исидору, чтобы тот «прежде всего обучался послушанию». Семь лет потратил Исидор на преодоление этой первой монашеской ступеньки. За эти годы он настолько изменился, что преп. Иоанн Лествичник с уважением называет его не иначе, как «великий Исидор», и пишет далее: «…Изыдите от среды их и отлучитеся, и нечистоте мира не прикасайтеся, глаголет Господь… (2 Кор. 6:17). Ибо кто из мирян сотворил когда-нибудь чудеса? Кто воскресил мертвых? Кто изгнал бесов? - Никто. Все это - победные почести иноков, и мир не может вместить оных; если же бы мог, то к чему было бы монашество и удаление из мира?»

Старец без послушника — не старец

— Отец Пантелеимон, кто такие старцы? Чем они отличаются от духовных учителей или просто от мудрых людей?

— Определяющим здесь, в первую очередь, являются взаимоотношения старца и послушника, потому что как не может быть сын без отца, отец без ребенка, так и не может быть старец без послушника. Это очень тесные и абсолютно доверительные отношения, когда послушник готов ради Христа всю свою волю предать в руки старца, готов учиться у него монашеской жизни. Старца, в отличие от отца, выбирают, но когда выбрал — пути назад нет. Неважно, какой твой старец, вспыльчивый, не вспыльчивый, мягкий или строгий — тебя это уже не волнует, ты любишь его как родного отца. И другого для тебя быть не может. Преподобный Иоанн Лествичник говорит: до того, как ты выбрал себе духовного отца, ты имеешь право рассматривать черты его характера. Если ты уже стал его чадом, то, рассматривая его критическим взором, ты страшным образом разрушаешь ваши взаимоотношения.

— Наверное, как и в супружестве: выбрали друг друга, вышла замуж или женился — не разженишься.

— Да, действительно. Вступил в брак, и вдруг обнаружил, что у второй половинки характер немно-жечко другой, чем казалось сначала, но у вас уже очень тесные взаимоотношения и отступаться от них будет катастрофой.

Иногда послушники, зная особенности своего характера, умышленно выбирали себе старцев очень суровых. Например, в нашей книге есть повествование о старце Ефреме Катунакском, у которого был очень строгий наставник: он почти не давал никаких монашеских наставлений, но по бытовым вопросам был всегда очень жестким. И для отца Ефрема это оказалось невероятно полезно! Он своего старца любил от всего сердца, о нем заботился. И вот когда его наставник, отец Никифор, умирал, то неоднократно просил прощения у своего ученика и окружающим говорил: «Это не человек, это ангел!»

В таких взаимоотношениях послушника и старца наибольшим образом и раскрывается понятие старчества. Сложно описать любовь отца к сыну. И та любовь, которой старец любит послушника — хотя она может никогда не проявляться в этих взаимоотношениях, старец может быть строг и суров к послушнику, — та любовь, которую дает Господь, очень сильна. На Афоне старчество и послушание старцу воспринимается как таинство, и, соответственно, обоими участниками этого таинства руководит Господь. Во взаимоотношениях со старцем послушник научается слышать и слушаться Бога.

— То есть он воспринимает волю старца как волю Бога?

— Именно. Древний патерик сохранил такие слова аввы Пимена: «Воля человека — это медная стена, которая стоит между ним и Богом». И послушник потихонечку, кусочек за кусочком разбирает эту медную стену, слушаясь своего старца, хотя его указания могут быть зачастую непонятными или даже меняющимися каждую минуту. Но если с любовью к Богу, с любовью к старцу послушник старается эти указания выполнить, то в его душе происходит особая работа, он чувствует веяние Святого Духа. Зачастую и Господь от нас ждет тех вещей, которые мы не хотели бы — по лени, по недоверию Богу: мы хотим, чтобы нам вначале объяснили, почему так надо делать, а уж потом мы сделаем. А старец послушнику не обязан ничего объяснять.

Бывают разные взаимоотношения. Если есть послушник, который со всей искренностью оказывает старцу послушание, то старец получает от Бога вразумление, как его правильней вести в Царствие Небесное. Если же послушник оказывается очень строптивым и своевольным, то старцу остается проявлять снисхождение и милосердие, которое проявляет к нам Бог, терпя наше непослушание и своеволие. Например, про одного из старцев — отца Кирилла Карейского — говорится, что он очень любил молиться ночью, совершал, в полном смысле, всенощные бдения, а послушник его за это ругал. И вот старец старался свои подвиги от него скрывать, терпел укоризну.

Старчество младшего

— Можно сказать, что монашество — это такой авангард христианства, а старчество — авангард монашества? Люди «на передовой», которые передают свой опыт дальше?

— В общем-то, да. Есть даже такой живописующий это пример. Старец Иосиф Исихаст, известный в России, в юности обладал очень горячим характером и свою горячность сохранил до старости; однажды ему было видение, что он на передовой в битве с демонами. И он не испугался, не прятался за чужими спинами, а, наоборот, рвался в бой! Действительно, есть такие пламенные бойцы, и в каких-то исключительных случаях они вырастают почти без духовного руководства.
Собственно, отец Иосиф был из тех, кто искал по всему Афону и не мог найти себе духовного руководителя. Его сподвижник, отец Арсений, хотя и был старше отца Иосифа по возрасту и по монашескому подвигу на десять лет, не взял на себя бремя духовного руководства, а сказал младшему собрату: «Прошу, будь старцем ты, а я обещаю, что пребуду у тебя в послушании до смерти». Здесь не столь важно, кто старше по возрасту! Огромную роль играет духовный опыт: человек должен учить исходя из собственного опыта, а не быть «торговцем чужой мудростью». Только говоря от своего опыта, отцы понимали, что их слово действенно.
Эти взаимоотношения старца и его послушника, которые каждый день с утра до вечера находятся рядом, лишь в некоторой мере могут быть перенесены на взаимоотношения духовно опытного человека и мирян, но здесь тоже огромную роль играют доверие и послушание.

— Это должно быть абсолютное послушание? Разве оно возможно для мирянина?

— Нет, абсолютного послушания в таком случае никто не требует. Но если человек приходит с конкретным вопросом и старец ему отвечает, вразумляемый Богом, то, каким бы ни был странным этот ответ, вопрошающему следует поступить по сказанному. Иначе получается, что он пришел вопрошать Бога и воротит нос: «Господи, Ты что-то такое странное говоришь, я все-таки сделаю по-своему».

Наличие веры, искреннего доверия и готовность выполнить тот совет, который может казаться странным, очень важны. Зачастую, если этой веры нет, Господь старцу и не открывает ничего о конкретном человеке — отсутствие ответа будет полезней, чем ответ, который не будет принят. «Бог отнял у старцев благодать слова, — говорится в „Достопамятных сказаниях“, — и они не находят, что говорить, оттого что нет исполняющего слова их».

— А многие ли вообще готовы к такому послушанию? Или большинство из нас все-таки слушает волю Божию по принципу «Если мне не понравится, я как будто бы не слышал ничего»?

— Всегда есть люди, которые готовы с чистым сердцем воспринять то, что они слышат. А бывает и так, что кто-то с большой гордостью берет на себя непосильный подвиг абсолютного послушания и одно-временно взваливает неподъемную ношу на другого, ведь для старца нести бремя своих послушников — тоже тяжелый подвиг, старец должен быть действительно крепким молитвенником. Послушанию невозможно научиться за пять минут. Это долгий путь, на котором будет немало падений. Здесь важен и опыт старших, и трезвый взгляд на самого себя — «сын ошибок трудных». Осознание своей немощи — один из ключевых моментов православной аскетики. Но ведь и человека, который только-только встает на горные лыжи, прежде всего учат падать правильно — так, чтобы он не покалечился, а смог встать и двигаться дальше. Так и в духовной жизни: под присмотром старших мы научаемся и падать не насмерть, и вставать с юношеской ревностью.

— Кто такие младостарцы и как уберечься от попадания в ложное послушание к ним?

— Только Господь Бог наш воистину свят, все же люди, даже святые, имеют те или иные человеческие немощи и недостатки. Какие-то несовершенства имеют и те священники, которые поставлены Церковью нести духовническое послушание, направлять духовную жизнь людей. Их задача — пасти церковное стадо, не давая овечкам срываться в погибельные бездны ересей, колдовства, богоотступничества и прочего зла, но и не лишая их внутренней свободы. Во многих вопросах даже апостол Павел давал лишь советы, а не навязывал свое решение — так и добрый пастырь не выдает свои человеческие рассуждения за Божественное откровение. Послушание — это дело любви и доверия, а не армейской дисциплины. Но бывает, что священник из-за примешавшейся гордости считает свое мнение единственно верным и силой пытается затолкнуть чадо в Царствие Небесное: делает за него жизненно важный выбор или указывает в мелочах, не получив на то никакого Божественного просвещения.

Духовника надо искать «не глазами, а слезами», просить у Господа, чтобы Он сам вручил нас доброму пастырю. Научимся сначала быть прос-тыми овечками стада Христова, полюбим храм, будем следить за своим языком и поступками, проявим уважение к нашему приходскому священнику — и если Господь сочтет это полезным для нас, то обязательно устроит и встречу со старцем.

Чудо полезно не всем

— Говорят, на старцах, на их молитве держится мир. Это правда или, скорее, такое клише?

— В русской поговорке говорится, что не стоит город без святого, а селение без праведника. Даже в быту это бывает видно: есть человек, на котором держится школа, — и не обязательно это директор; есть человек, на котором приход, — и не обязательно это настоятель. И там и там это может быть тетя Маша, уборщица, которая просто всех ласково встречает и обо всех тихонечко молится.

Вместе с тем очень ясно ощущается, насколько в нашей жизни все шатко и хрупко, в один момент может все разрушиться. И Господь хранит мир Своей милостью по молитве Своих угодников: кто-то из них уже на Небе, а кто-то еще живет на земле и совершает свой путь восхождения.

— Отчасти оттого, что человеку хочется видеть в старце некоего, грубо говоря, фокусника, который мановением волшебной палочки решит все его проблемы. И, не найдя такого, люди говорят: «Нет, не буду слушаться того, кто мне говорит что-то делать, трудиться, мне нужен прозорливец, чудотворец! Нет нынче таких…»

Надо понимать, что не всем полезно чудо — чаще всего нам надо рукава закатать и самим решать проблемы. Если у тебя зарос огород, а нет в этом селении тракторов, которые его расчистили бы, придется взять лопату и тяпку и самому работать. А если всю работу за тебя будет делать чудо-трактор, то ты сам обленишься, жизнь твоя станет простой, но нехорошей.
В каких-то случаях действительно надо, чтобы было явлено чудо. Чтобы безнадежно больной ребенок вдруг вскочил и радостно побежал, и у всех, благодаря этому, укрепилась вера. Но это не означает, что при всяком чихе ребенка нужно бежать к старцу и просить об исцелении. Поиск старцев, которые решили бы наши проблемы за нас, психологически вполне понятен.

— Зачастую старцы были людьми без образования, простыми, и это смущает приходящих…

— Господь может сделать старцем и не очень образованного человека — он и через ослицу объявил Свою волю. Просто надо открыть свои уши, открыть свое сердце, чтобы услышать.

— У Паисия Святогорца, кажется, было всего несколько классов школы за спиной, а к нему очередь выстраивалась за советом!

— Преподобный Паисий — это человек с удивительной остротой ума, внимательностью и к себе, и к окружающим, и к природе. Огромное богатство его души изливалось на всех, и благодаря таланту облекать наставления в такую остроумную, наглядную форму, его слова легко запоминались. Он приводил массу примеров из обычной жизни, очень яркие сравнения с природой, очень доступно говорил. Примерно к этому стилю относится и устная традиция, которая лежит в основе патериков. Допустим, жил такой-то старец, его жизнь была сокрыта от людских глаз, но иногда он что-то яркое говорил или делал, чтобы научить людей. Например, брал корзину, насыпал в нее песок, приходил в обитель, где братия укоряли друг друга, и ходил по двору. Его спрашивали: «Что ты делаешь, авва?» Он отвечал: «Я свои грехи повесил за спину, о них не забочусь, вот хожу, смотрю на чужие». Такие краткие поучительные истории, еще и с долей юмора, хорошо запоминаются и зачастую приходят на ум в нужный момент. Например, тяжеловато пересказать житие преподобного Амвросия Оптинского, а вот те короткие присказки, которые он часто использовал, легко запоминаются и могут вовремя приободрить человека и подсказать ему, как действовать.

Послушание архондаричного монаха

— Старцы очень разные, они не укладываются в один типаж. Вот старец Паисий был человек очень простой и с юмором, старец Иосиф — очень горячий, необыкновенный подвижник. А еще какие-то примеры Вы можете привести?

— Например, у нас в патерике есть рассказ об одном старце, который был архондаричным, то есть ответственным за прием паломников. Но при этом был страшным молчуном! То есть по должности этот старец обязан со всеми беседовать… будучи сам человеком очень тихим, очень скромным. Люди, которые приезжали в монастырь святого Павла, этому сильно удивлялись. А потом… присылали поздравительные открытки монахам: «Поздравляем Вас с вашим архондаричным!» Потому что, хоть он и молчал, и, казалось бы, был нелюдим, но от него исходила любовь, которую все чувствовали.

Есть и юродивые старцы, которых люди принимали за сумасшедших, но которых иногда могли застать, допустим, стоящими посреди улицы, в рванье, босиком, по памяти совершающими богослужение сегодняшнего дня от начала до конца!

Были игумены, которые с материнской заботливостью выполняли все послушания и за все свое игуменство не сделали никому ни одного замечания! Сами выполняли те работы, которые необходимо было сделать другим монахам, и молились, чтобы Господь их вразумил. Своим примером они оказывали на послушников еще большее воздействие, чем если бы кричали и топали ногами.
Есть повествования об удивительно трудолюбивых монахах, у которых были золотые руки: у них на огороде вырастали такие помидоры, что надо было подниматься на лесенку, чтобы их собрать!
Есть и такие истории. Один человек до прихода на Афон занимался спиритизмом. И когда он принял решение уходить на Святую гору и пошел на последний сеанс спиритизма, духи долго не являлись и сказали, в конце концов, кому-то из присутствовавших: «Не явимся, пока вот этот человек не переменит своего решения идти на Афон». И он, придя на Афон, стал писать о том страшном вреде, который приносит спиритизм.

Вот такие разные люди жили на Афоне — настоящий цветник характеров и дарований!

— Древние жития зачастую рисуют идеальный образ подвижников. Вы пишете о современных старцах без идеализации?

— Конечно, есть примеры падений и восстаний, в патерике говорится и об опасностях, которые могут подстерегать на пути чрезмерного подвига. Например, в нашей книге есть рассказ об одном монахе, который жил отшельником и был очень строгим постником: он вкушал пищу раз в два дня или даже реже. От такой суровости к себе он, в конце концов, несколько повредился. Когда его забрали в монастырь, чтобы за ним ухаживать, этот подвижник был очень раздражителен, никому не хотел доброго слова сказать, он не мог молиться, все в нем кипело — и для него самого такое состояние, практически богооставленность, было очень мучительным. Там он пробыл несколько месяцев, понял свое состояние, примирился со всеми, молитва к нему вернулась, и он почил в мире.
Есть повествование о монахе, который жил на Афоне и командовал рабочими. Со временем он погрузился в житейскую суету, растолстел и забросил свое монашеское правило. Вернулся он к своей прежней юношеской горячности в вере после одного страшного видéния, и прожил очень достойную монашескую жизнь.

Это рассказы о живых, не идеализированных, людях, и этим они ценны! Это не книжки-раскрас-ки про суперменов. Бывало, что и разбойники становились святыми, и монахи после тяжких падений возвращались к монашеской жизни и даже получали дар чудотворений.
Поэтому истории из жизни старцев дают достаточно богатый материал для принятия решений в наших житейских передрягах.

«Я понял, что я дома»

— Отец Пантелеимон, откуда сегодня в России такое внимание к Афону?

— Дело в том, что на Афоне не прерывалась монашеская традиция. В России она восстанавливалась преимущественно по книгам, а там традиция живет много веков. И, на самом деле, на Афон всегда ориентировалась русская Церковь. Если взять такую фундаментальную книгу, как Типикон, который определяет устав нашей богослужебной жизни, то можно увидеть, что по его правилам живут скорее на Афоне, чем в наших приходских храмах: например, там утреню совершают на восходе солнца, а у нас — ближе к закату, и во множестве других моментов монашеская жизнь там намного ближе многовековой традиции.

— Вам приходилось встречаться с людьми, которых можно было бы назвать старцами?

— Я чуть-чуть общался с архимандритом Парфением (Мурелатосом), настоятелем монастыря святого Павла на Афоне. Это человек-гора, во всех смыслах. От него исходит ощущение очень глубокой основательности — это человек, о которого разбиваются мирские волны. При этом он очень простой и мудрый, любящий, рядом с ним чувствуешь себя как маленький мальчик рядом с большим, любящим тебя дедушкой, испытываешь огромное уважение и трепет. Тебе немножко страшно — ты понимаешь, что он про тебя уже все знает, — но в то же время тебя не покидает ощущение безопасности рядом с ним.

Совершенно другой по характеру — схиархимандрит Гавриил (Бунге) из Швейцарии, у которого мне довелось пожить неделю. Это человек широчайшей эрудиции, прекрасно владеющий многими языками, читающий святых отцов в оригинале, человек немецкой аккуратности. Рядом с ним быть и радостно, и очень интересно, и при этом опасаешься, как бы своей нечуткостью не создать неудобства или не вызвать диссонанса. Как раз стремление быть «на одной волне» со старцем и должно быть характерно для послушника — он учится с полуслова старца понимать и торопится его волю исполнить.

— А как Вы сами пришли в монашество?

— Все было как-то удивительно плавно и безболезненно. Если кто-то может рассказать о приходе к вере через скорби и сложности, то мне, скорее, было непонятно, как отблагодарить Бога за то обилие всего, что Он мне дает! Наверное, отсчет можно начать с моего крещения, в 11 лет. Правда, с него не началось воцерковление. Однако от самого Таинства осталось удивительно светлое, ясное чувство начала новой жизни — оно сохранилось навсегда.

— Креститься Вы решили сами?

— Нет, меня привела мама. Потом была хорошая школа, поступление в университет, замечательные друзья — никаких сложностей я не помню. Однажды знакомые привели меня на Пасхальную службу в храм, и стоя там, в этой тесноте, я вдруг понял, что я здесь дома. Что я там, где мне и надо быть, и это место абсолютно для меня родное и радостное. И потом потихонечку началось осмыс-ленное воцерковление: читал святоотеческую литературу запоем, начал помогать в храме — как раз тогда закончилось мое обучение в университете. Как-то очень естественно, таким «мягким образом» я поступил в семинарию, потом в академию*. И жизнь под покровом преподобного Сергия, в Троице-Сергиевой Лавре, оказывала на меня большое влияние. Там я нашел своего духовника, который однажды спросил: «Если появится маленький монастырь, пойдешь?» Я говорю: «Пойду». Потом действительно появился маленький монастырь, и я пошел, закончив Академию. Такой путь был, как мне кажется, просто устланный коврами!

— Без всяких сомнений?

— Переживания были. Но они как-то из памяти выветриваются, а нежная, любящая рука, которою Господь тебя вел, — ее ощущение остается. Переживания большей частью связаны с какими-то глупыми попытками в сторону свернуть, когда и понятно было, что они уводят не туда. Были резкие и неверные движения…

— Есть такая присказка: если ты на 99 процентов уверен в выборе монашества, а на 1 процент сомневаешься, то, когда наденешь мантию, 99 процентов уверенности обратятся в 99 процентов сомнений. Это действительно так?

— Смотря что ты вообразил себе о монастыре. Если у тебя есть какие-то ожидания, то несоответствие этим ожиданиям, которое вполне естественным образом может возникнуть, приведет к разочарованию. Естественным образом — потому что можно представлять себе некую картину монастыря, подсматривая в замочную скважину, а потом заходишь — и там все по-другому! А если ты ничего особенно не ожидаешь — опять-таки, как во взаимоотношениях супругов, не ждешь, что невеста тебе всегда будет вкусно готовить, содержать в идеальном состоянии дом и всегда пребывать в хорошем настроении, — то твои иллюзии и не разобьются о реальность, ты не разочаруешься. Когда ты женишься, для тебя важен человек такой, какой он есть, вне зависимости от всяких внешних обстоятельств. Так и в отношении монастыря: ты приходишь не к стенам, не к укладу жизни, ты приходишь в первую очередь к своему духовнику. То есть вверяешь себя ему. И становишься такой мягкой глиной: вот я пришел, лепите из меня, что хотите, я вам полностью доверяю. А если ты жесткий, как камень, а из тебя пытаются что-то лепить, возникают болезненные ощущения.

— Доверие Богу и доверие человеку — понятия близкие. Ты доверяешь Богу в первую очередь, значит, Господь тебя убережет, не даст в обиду и сподобит тебя Царствия Небесного. Непросто жить, доверяя, но еще мучительнее жить, постоянно ожидая подвоха, всего опасаясь. Да, можно существовать, как премудрый пескарь, выдолбив себе маленькую норку и никуда оттуда не высовываясь, но это сложно назвать жизнью! А жизнь с доверием — это жизнь, которая бьет ключом! Ты всякий день готов к чему-то новому. И при таком доверии меньше ценишь то, что в твоих руках зажато, и меньше огорчаешься из-за своих ошибок и падений.

У меня возникает такая ассоциация. Перед тобой поставлена задача принести воды в стакане с одного конца поля на другой. И ты, радостный и уверенный в себе, берешь этот полный стакан и идешь! Но вот чуть-чуть воды пролилось — начинаешь нервничать. Еще чуть пролилось — еще больше начинаешь нервничать, у тебя начинает трястись рука, ты совсем выходишь из себя и уже готов этот стакан бросить оземь и сесть, расплакаться. Такое отношение бывает, когда ты не на то смотришь. Тебе сказано: хоть сколько-то воды донеси на другой конец поля. Это твоя финальная цель, а остальное — мелочи. И не важно, какой ты придешь — ты можешь весь измазаться в грязи, не важно, сколько ты воды прольешь — может быть, в стакане останется лишь капля на донышке, но ты должен выполнить задачу. Есть Тот, кто поручил тебе ее. И чем меньше внимания обращаешь на себя, а больше — на то, чего от тебя ожидают, тем лучше. А тщеславие выпирает, тебе хочется стакан полным донести. Забудь о падениях, помни о финальной цели. Важен не ты и не твои падения или успехи, важны твои взаимоотношения с Богом, твое доверие Ему. Вот такой подход, мне кажется, верный. Твое недоверие тебя останавливает, замыкает на себе и стакане, а цели не видно, и ты можешь сесть и прожить всю свою жизнь на этом конце поля, стакан будет стоять перед тобой, а ты будешь бояться его взять и понести.

— Все, о чем Вы сегодня говорили — и о старчестве, и о послушании — все это объединяет какая-то радость. Напоследок скажите, пожалуйста, какое место в жизни монахов, старцев, да и в обычной христианской жизни занимает именно радость?

— Есть известная такая фраза: если бы люди знали, какой радостью полно монашество, все бы побежали в монахи; но если бы люди знали, какие их там ожидают скорби, то никто в монашество не пошел бы. А если делать отсылку к знакомым светским текстам, то вспоминается такая песня: «Она идет по жизни смеясь, встречаясь и прощаясь, не огорчаясь… но не замечают, как плачет ночами та, что идет по жизни смеясь». Поэтому, когда идет интенсивная внутренняя жизнь, работа, превозмогание своей лени и нежелания, — за все это Господь воздает и радостью. И людей удивительных посылает навстречу. Господь не обманывает то доверие, которое ты Ему оказываешь. Это не означает, что идут какие-то взаиморасчеты с Богом или со старцем. Просто появляется тот опыт, который тебя утверждает в выбранном тобой намерении. А зачем нам быть «буками» и заниматься самокопанием, если Христос воскрес и двери рая для нас открыты? Сидим, унываем, дуемся, а двери-то открыты и через них светит солнышко…

На этот раз мы говорим с Митрополитом Саратовским и Вольским Лонгином о старцах и старчестве. Все мы в своей христианской жизни нуждаемся в помощи духовно опытных людей. Как эту помощь можно получить? Обязательно ли для этого искать «настоящего старца»? Вообще, старцы — кто они, существуют ли они сегодня? И какая опасность может скрываться за желанием общаться только со старцами, не обращая внимания на те возможности, которые дает наша церковная жизнь, посещение приходского храма?

— Старчество — это особое явление, которое возникло в монашестве и относилось прежде только к монастырской жизни. Но в России в XIX веке старчество вышло за ворота монастырей — или, точнее, мир пришел в монастырь к старцам.

Вообще, старец — это духовник братии или сестер монастыря. Дело в том, что жительство в монастыре подразумевает духовное руководство, открытие послушником своих помыслов старцу ― духовнику, игумену. Только так можно научиться науке из наук — духовному деланию. Вообще, монашество — это то, чему учатся друг у друга. И хотя существует много замечательных книг о монашестве, сохраняющих его дух, все равно они не могут заменить живое общение и передачу личного опыта борьбы со своими страстями. Собственно, эта борьба и является целью и основанием монашеского подвига. Вот почему в монашестве так важна традиция, которая передается «другдругоприимательно» (есть такое славянское слово): от старших — к младшим, от тех, кто уже долго живет в монастыре, — к новоначальным.

Старчество предполагает, что старец полностью руководит новоначальным в духовной жизни. В идеале человек не должен иметь никаких скрытых от духовного наставника помыслов, пожеланий. Все свои поступки он должен поверять старцу, и всё, что делает, делать только по благословению. В таком самоотречении, послушании и передается монашеская традиция.

В XIX веке благодаря деятельности учеников замечательного подвижника ― преподобного Паисия Величковского — монашество расцвело в России, и одним из центров возрождения монашеского делания стала Оптина пустынь — впоследствии известный на всю Россию монастырь. В современной Румынии есть Нямецкий монастырь, который тоже стал известным благодаря трудам старца Паисия и его сподвижников. И до сегодняшнего дня в румынском языке существует слово «старец», оно не переводится. Старец — это игумен монастыря, старица — игумения, дом, в котором живет игумен или игумения,― стариция.

В XIX веке в России получилось так, что к духовникам Оптиной пустыни стали приезжать на исповедь или ради совета по житейским вопросам богомольцы-миряне, начиная от простых крестьян и заканчивая известными образованными людьми. Это и братья Киреевские, и тот кружок, который сложился впоследствии вокруг оптинского старца Макария и занимался переводами святоотеческой литературы на русский язык. Это и Н.В. Гоголь, и Ф.М. Достоевский, и Л.Н. Толстой… Хоть Лев Николаевич и был величайшим путаником и хулителем Православной Церкви, тем не менее, он тянулся к старцам. Ведь его знаменитый уход из Ясной Поляны был не просто уходом на станцию Остапово. Там его задержали родственники и почитатели, потому что не хотели, чтобы он дошел до своей конечной цели. А шел он именно в Оптину пустынь… Само это перечисление имен очень известных людей, оставивших глубокий след в истории русской культуры, литературы, философии, говорит о том, что явление старчества интересовало самый широкий круг общества.

И в других Поместных Церквах старчество развивалось похожим образом. Мне приходилось в начале 1990-х годов посещать известного на всю Румынию духовника старца Клеопу (Илие) — человека необыкновенно глубокого, удивительного для нашего времени подвижника. Он пережил тюремное заключение, в 1940-50-е годы долгое время жил в лесу, скрываясь от властей во время гонений на Церковь в коммунистической Румынии. К 1990-м годам он почитался всей страной как один из величайших старцев.

Я пришел в Троице-Сергиеву Лавру, когда еще был в силах всем известный архимандрит Кирилл (Павлов) — замечательный духовник, самый настоящий старец. Благодаря книге владыки Тихона (Шевкунова) «Несвятые святые» стал известен без преувеличения всей России отец Иоанн (Крестьянкин) — но и до этого его знала вся Церковь. Эти старцы были людьми необыкновенно любвеобильными, терпеливыми, мягкими в общении с приходящими — и очень требовательными к себе. Это очень важный критерий.

И сегодня есть много людей (как правило, это монастырские духовники), которые не только исполняют свое монашеское послушание, но и помогают людям, приходящим к ним из мира. В акафисте преподобному Сергию есть поэтическое сравнение: «сосуд, благодати полный и преизливающийся». Так можно, наверное, охарактеризовать каждого старца.

— Это очень красивая характеристика. Но в обывательском сознании старец — это прежде всего прозорливый человек. Вот сейчас Вы рассказывали о встрече с удивительным румынским старцем Клеопой, и очень захотелось Вас спросить: «А он Вам что-то открыл?».

—Вы знаете, да. Нас было трое. И когда ему сообщили, что пришли три иеромонаха ― студенты из России, он сказал: «О, митрополиты идут, пропустите». И двое из нас действительно уже митрополиты, третий ― архиепископ…

Но я, конечно, шучу. Думаю, и с его стороны это была просто шутка. А если говорить серьезно, то самое ненужное в христианской жизни ― это поиск прозорливости. Ни в коем случае не надо к этому стремиться. Этим «требованием чуда», причем чуда на потоке (если к «старцу» едут автобусами), мы профанируем всё ― профанируем веру, старчество как явление и вообще само христианство.

Старец — это именно духовный наставник. А любой духовник все-таки должен знать человека, какое-то время быть рядом с ним. Замечательный пример старца нашего времени — это, конечно, преподобный Паисий Святогорец, который духовно окормлял женский монастырь в Суроти, ныне один из лучших, самых благоустроенных монастырей в Греции.

Поэтому когда к старцу — настоящему или просто прослывшему таковым ― приезжает кто-то со стороны и требует немедленного чуда и прозрений: «Ну-ка, расскажи мне всю мою жизнь, и что мне делать дальше»,― это на самом деле кощунство. Ни один духовно опытный человек не поддастся на такие просьбы, претензии и, скорее всего, тихо-мирно отпустит такого посетителя восвояси, сказав ему несколько слов утешения. Там же, где начинается подыгрывание подобным настроениям, подлинной духовной жизни, подлинного старчества нет и не бывало.

― А есть ли вообще старцы в наши дни?

― Думаю, да. Есть и в наши дни духовно опытные люди и в монастырях, и на приходах. Без них Церкви было бы очень тяжело. Но здесь нужно быть очень осторожными, все делать внимательно и с рассуждением. И надо очень беречься от распространенного сейчас типа отношений, в том числе и с Богом, который выражается словами: «Ты ― мне, я ― Тебе».

― Тем не менее, многие ищут старцев именно для того, чтобы получить какой-то особый совет, наставление…

― В «Душеполезных поучениях аввы Дорофея» есть прекрасное место. Авва Дорофей приводит слова Писания: «Спасение во многом совете»,― но подчеркивает: не в «совете с многими», а «во многом совете» с опытным человеком. А у нас, к сожалению, любят делать так: «Вот, была я у такого-то старца, поедем теперь к другому старцу, потом еще к одному». Это, конечно, совершенно неправильно. Если мы увидели духовно опытного человека, смогли побыть около него, это иногда важнее длинных речей. Из жизнеописания многих святых мы знаем, что люди, даже просто понаблюдав за ними издалека, назидались этим больше, чем словами. Такие случаи есть в житии преподобных Сергия Радонежского, Иоанна Рыльского, многих других святых. Потому что человек, исполнивший заповеди Божии и сподобившийся Божией благодати, настолько отличается от окружающих, что сам по себе служит назиданием. Но, повторю, специально сегодня, в наши дни, ехать и искать старца мне кажется неправильным. В лучшем случае, это не принесет никакой пользы. И, конечно, совершенно чудовищная практика ― когда собирают автобусы на «поездку к старцу». Это просто бизнес.

― Как правило, такие поездки все-таки совершаются без благословения…

― Никто не может никому ничего запретить. Мы свободные люди, живем в свободной стране ― сел и поехал, куда хочешь. Поэтому мы ― архиереи, духовенство ― не то чтобы «запрещаем» или «не благословляем», но пытаемся объяснять, что духовная жизнь не заключается в поездках от одного старца к другому.

Знаете, иногда у некоторых людей появляется пренебрежительное отношение к обычным священникам, типа: «Вот была я у старца — это да! А в нашем храме — какие это батюшки? У них жена, дети, да и вообще они еще мальчишки…». Такое пренебрежение ― по сути хула на Духа Святого, который изливается на каждого священника в момент хиротонии и дает ему власть «вязать и решать».

― Владыка, Вы напомнили о старце Паисии Святогорце. Думаю, что он и до сих пор окормляет людей ― через свои книги. Может быть, современному человеку следует именно так искать духовного наставления?

― Я думаю, современному человеку нужно ходить в храм, участвовать в таинствах, читать духовную литературу, в том числе, книги тех людей, которые были духовно опытными и пользовались при жизни расположением своей паствы. И Господь пошлет в свое время всё, что необходимо,— хорошего духовника, добрую церковную общину. А если это для человека будет нужно, приведет его и в какой-то монастырь. И там он встретит монаха, может быть, не прославленного, не из тех, к кому «духовные туристы» ездят целыми автобусами, но того, кто сможет дать совет — который нужен именно этому человеку, и именно в это время. И если человек этот совет услышит, исполнит — он получит самую большую пользу, которую только можно получить.

Газета «Православная вера» № 12 (608)