Аркадий вайнер, георгий вайнер - потерпевшие претензий не имеют. Анархия - Мать Порядка

Главная / Авто

В следственный изолятор я приехал во второй половине дня, солнце уже оседало в тяжелую кашу сизо-синих туч, и его багровые отблески ложились на лица густой воспаленной краснотой. Майору Подрезу, с которым обо всем договорился по телефону, я отдал в руки постановление и расписался в большой бухгалтерской книге о приеме заключенного на выезд.

– Ладно, – кивнул я и спросил: – Ну что, не наказывали больше Степанова?

– Нет, не наказывали, – покачал головой Подрез, обмахивая можжевеловой веточкой свои сияющие сапоги. – Но человек он тяжелый, трудно ему придется в колонии, с людьми жить не умеет…

– Да? – Я уселся на деревянную скамью, положил рядом портфель. – А он что, склочник?

– Как тебе сказать… Есть такая порода – в своем глазу бревна не видит. Сладу с ним нет: все он критикует, со всем не согласен, все не по нем. Уж чья бы корова мычала, сидит по двум особо тяжким статьям, а от всех все требует. И от администрации, и от заключенных…

– И что, неположенного требует?

– Да разве в жизни разберешь по миллиметрам, что положено, а что возможно? Сегодня в обед в присутствии надзирателя-контролера заявляет бачковому: еще раз разольешь суп не поровну, я тебе весь котел на голову натяну… Тот, естественно, жалуется: как там, в уполовнике, проверишь – кому баланда гуще, а кому жиже?

– Н-да, – огорченно вздохнул я. – Сочувствую бедному бачковому. Кстати, а тебе не пришло в голову проверить: вдруг бачковой действительно кому-то всю гущу выгребает?

– Ну, это ты, Борис, брось! Мы за этим следим знаешь как!..

Я не успел узнать, как Подрез следит за добросовестностью бачковых, поскольку двое конвойных солдат привели Степанова.

– Давайте погуляем, – усмехнулся Степанов. – У меня ведь прогулки на воздухе сейчас нормированные, не знаю, как у вас…

– У меня, к сожалению, тоже. Причина, правда, другая, но результат один, – сказал я примирительно и протянул ему пачку сигарет.

Он какое-то мгновение раздумывал, а потом взяло верх острое желание глотнуть синего ароматного, чуть пьянящего дыма, достал сигарету и, не дождавшись, пока желто-синий язычок пламени из зажигалки оближет бумажный цилиндрик, стал жадно затягиваться. Выпустил длинную сиреневую струйку и безразлично сказал:

– Конечно, результат один. Это как у голодающих: один голодает оттого, что харчей нет, другой – на диете, когда жиры сердце душат…

– Возможно, – согласился я. – Хотя пример вы привели не очень точный. На прогулки, в частности, у меня не хватает времени из-за вас.

– Это почему еще? – набычился Степанов.

– Потому что я, получив ваше дело, прочитал его и в связи с простотой, очевидностью случившегося и полным признанием обвиняемого Степанова довольно неосмотрительно пообещал не тянуть с расследованием и поскорее передать его в суд. А у меня есть странное обыкновение, можно сказать, совершенно немодная привычка – всегда выполнять свое слово…

– И что? – настороженно-зло спросил Степанов. – Не во всем еще признался? Следствию еще что-нибудь на меня надо повесить?

– Да, – спокойно ответил я, тихо, без нажима. – Вы, Степанов, признались не во всем… Далеко не во всем…

– А в чем бы мне надо было признаться? – уперев руки в боки, сказал с яростью Степанов. – Чего бы вы от меня еще хотели? Вы скажите, я подпишу… Я хоть и убийца, но сговорчивый! Только скажите, что надо?

– Что надо? – переспросил я, потом встал со скамьи, перешел через прогулочный дворик, бросил окурок в урну, вернулся, и все это я делал не спеша, давая ему перекипеть. – А я сам не знаю, что надо.

– Чего же вы хотите? – сипящим шепотом спросил Степанов.

– Я бы хотел, Саша, чтобы вы мне рассказали правду. Загвоздка в том, что, закончив первый круг допросов по вашему делу, я по-прежнему ничего не знаю. Я только знаю, что вы мне не говорите правды…

Степанов сел на скамейку, задумчиво растер потухший окурок в своей огромной ладони, потом поинтересовался:

– А почему, интересно знать, вы так думаете? Почему вы решили, что я вру?

– Потому что я допросил почти всех свидетелей. На их показаниях и на вашем признании, которые расходятся только в мелочах, я и должен буду строить обвинительное заключение…

– Ну и стройте себе на здоровье!

– Не могу, – удрученно вздохнул я. – Штука в том, что ваш согласованный, ладный хор закончится для вас многими годами заключения. А все эти свидетели, с которыми вы так стройно поете, все до единого чего-то врут…

– А чего им врать? – опустошенно спросил Степанов.

– Не знаю. Я же вам сразу сказал: не знаю. Но уверен, что они врут. В этом я уверен и кое-что уже доказал. Но что стоит за их враньем, не знаю. А вы мне не хотите помочь.

– Я вам и не должен помогать, – сердито мотнул головой Степанов. – Я сказал, как было дело, мне вам помочь нечем.

– Ага, слышу уже хорошо знакомую песню, – кивнул я. – Вы в карты играете, Степанов? Например, в подкидного дурака?

– Ну играю… А что?

– А то, что вы мне напоминаете игрока, которому скидывают карту. Сидящему справа скинуть нельзя, и тому, что слева, нельзя, а они со всех сторон глушат мусорной сдачей. Вы подумайте, это про вас сказали покойные сатирики: "Спасение утопающих – дело рук самих утопающих".

Степанов не успел ответить, потому что появился Подрез и сообщил, что машина пришла. Двое милиционеров надели на Степанова наручники – таков порядок перевозки особо опасных преступников, – приняли его у тюремного конвоя, и мы уселись в "рафик". Понятые уже дожидались нас в машине.

– Мы в прокуратуру? – не выдержал неизвестности Степанов.

– Нет, мы едем на место преступления, я хочу, чтобы вы сами мне обсказали и показали, что как было…

– Так я все равно ничего нового не расскажу, – мучительно улыбнулся Степанов.

– Кто его знает, – пожал я плечами. – Может, не расскажете, а вдруг на месте нахлынут волнующие воспоминания, вы мне и поведаете, что к чему.

– Это уж вряд ли, – уверил меня Степанов и приник к окну. Распахнулись тяжелые тюремные ворота из окованного металлом соснового бруса, и поплыл за окном город, когда-то привычный до надоедливости, а теперь такой прекрасный и далекий, памятный каждым закоулком и почти совсем забытый из-за высокой темно-красной кирпичной стены.

– Хотите закурить? – предложил я немного погодя. Милиционеры недовольно покосились на меня, но промолчали, а Степанов быстро ответил:

– Да-да, спасибо большое… С удовольствием.

Только первые затяжки он сделал с наслаждением, а потом вроде бы и забыл о сигарете, о чем-то все время напряженно думал. А я не трогал его.

– В прошлом году вам за "левую" ездку объявили строгий выговор, а вскоре сняли. Что там произошло у вас?

– "Левая" ездка! – усмехнулся он. – Это вам Мандрыкин сказал? Пустой человек, трусишка и врун. Хорошо хоть не злой…

– За что же вам этот незлой трусишка объявил и снял выговор?

– Так я же говорю – потому что трусишка! Я как попер тогда в райком, он сразу усек, что с него самого могут снять штаны за это дело… Автобаза ведь отчиталась, что весь металлолом сдан.

– Какой металлолом? – удивился я.

– Да наша база шефствует над школой, где мой братан учился. Пацаны на субботнике собрали несколько тонн металлолома. Они же всему верят. Сказали им: важное общенародное дело, ваш личный вклад, металлолом – ценное сырье, металл – хлеб промышленности, и тэдэ и тэпэ. Ну, пацаны, понятное дело, счастливы – больше всех в районе железяк натаскали. А наша база должна была из школы этот лом вывезти. Месяц проходит, второй, третий – никто у нас не чешется. Мой братан надо мной смеется: иди, говорит, посмотри на твой хлеб промышленности – весь двор в школе ржавым мусором завален. Я пошел к Мандрыкину: стыдно, говорю, ребятам в глаза глядеть, мы их с утилем этим обманем, потом еще раз наврем – они ни во что серьезное верить не будут. А он слюной кипит: если ты такой воспитатель, иди на хребте вывози им лом, у меня денег нету доплачивать за глупости.

– А почему Мандрыкин должен за металлолом доплачивать? – спросил я.

– Тут ведь как – пункт "Вторчермета" за машину лома платит двадцать четыре рубля, прогон – простой грузовика за день – тридцать семь стоит. Такое меня зло взяло – скомандовал братану с его ребятами в воскресенье приходить, все – на свой "газон" и с базы самовольно уехал. За две ездки мы этот лом переправили. А на базу вернулся – Мандрыкин акт составляет: выгоню, кричит, с волчьим билетом…

– Строгачом ограничился?

– Влепил выговорешник, – засмеялся весело, без злобы Степанов. – И тот пришлось снять – сдрейфил.

"Рафик" притормозил на стоянке для отдыха, неподалеку от мангала. Я отчетливо видел, как Ахмет бросил свои шашлыки и как вкопанный замер, разглядывая наш торжественный выход из машины. Сначала понятые, потом я, за мной милиционер, спрыгнул на асфальт Степанов, затем второй милиционер сошел не спеша и ключиком расстегнул наручники на запястьях арестованного. Степанов растирал затекшие кисти, озирался по сторонам, поднял взгляд, рассмотрел замершего Ахмета, прищурился презрительно, сплюнул и отвернулся.

– Попрошу вас, Степанов, рассказать снова, как произошла вся история. Только с самого начала. И по ходу рассказа показывайте, где стояли люди, машины и все остальные участники происшествия.

– Ну, как… Ехал я по шоссе мимо…

Никто не знает, как понимать этот старинный лозунг русских анархистов. Поэтому воспринимается он людьми чаще всего иронично, ассоциируется с беспорядками и насилием. Как его следует понимать?

Анархия по-гречески "безвластие", т.е. отсутствие в обществе централизованной насильственной власти. Это самоуправление во всех сферах жизни общества, при котором достигается максимально возможная степень свободы для каждого народа, территории, коллектива, для каждой отдельной личности. Анархия — это невозможность расширения прав одной личности за счет другой. В отличие от демократии, принципом которой, является подчинение меньшинства большинству, выявляемое путем голосования, анархия предоставляет любому меньшинству жить так, как вздумается, если оно при этом не ущемляет свободу других. Поэтому лозунг "Анархия — мать порядка" означает, что анархия должна стать матерью будущего общественного порядка. Порядок будет основываться не на принудительном подчинении всех и каждого единой насильственной власти, а на добровольных взаимовыгодных соглашениях между отдельными лицами и группами на принципе добровольной кооперации всех членов общества, при которой возникающие конфликты решаются третейским судом.

Стать анархистом - значит признать себя достаточно разумным и свободным человеком и руководствоваться в жизни своим разумением, своим пониманием добра и зла, а не навязанными сверху законами государства.

Анархист относится к законам без благоговения, потому что считает, что закон в лучшем случае закрепляет ту или иную омертвевшую форму жизни и мешает ей, потому что живая жизнь развивается дальше.

Два противоречивых принципа сталкиваются в человеческом обществе: принцип власти одного человека над другим и принцип независимости, свободы каждого человека. Совершенно последовательно эти принципы воплощаются в двух взаимоисключающих состояниях общества: на абсолютном принципе свободы основывается анархия, а на принципе жестокого подчинения власти — тоталитаризм.

Понятия "свобода" и "демократия" часто сливаются в массовом сознании. На самом деле демократия основывается на том же принципе принудительного подчинения большинства (народа) меньшинству (законодателям-депутатам и чиновникам-исполнителям), история показывает, что в периоды кризисного развития лозунг диктатуры слишком часто выходил из толщи народных масс. Идея же безвластия, анархии — продукт высокоразвитого сознания. И современные анархисты, разумеется, отдают себе отчет в том, что сегодня их общественный идеал в реальную жизнь воплотиться не может.

Все политические движения имеют принципы, в сторону которых стараются смещать общество. Политик-реалист, без фанатической приверженности принципу свободы, руководствуясь только сиюминутной выгодой, не учитывает отдаленных вредных последствий насилия над естественной общественной жизнью. А последствия эти почти всегда перевешивают всю пользу принимаемых им законов.

Работать на анархию нужно не только для того, чтобы иметь инструмент воздействия на парламентских политиканов, но и потому, что в обществе идет ожесточенная война утопий - тех созданных воображением проектов, которые не осуществимы сегодня, но станут реальностью завтрашнего дня.

А значит, анархистская утопия в демократическом обществе нужна, чтобы противостоять утопии тоталитарной в ее красном или коричневом вариантах. И агрессивно вытеснять демократию.

АНАРХИЯ, и, жен. 1. Безвластие, отсутствие всякого управления. А. мать порядка (девиз анархистов). 2. Стихийность в осуществлении чего н., отсутствие организованности, полный беспорядок. А. производства. | прил. анархический, ая, ое. Толковый… … Толковый словарь Ожегова

Всякий существующий порядок приходится непрерывно наводить. Владислав Гжегорчик Наводить порядок надо тогда, когда еще нет смуты. Лао цзы Просто невероятно, как сильно могут повредить правила, едва только наведешь во всем слишком строгий порядок … Сводная энциклопедия афоризмов

Традиционный чёрный флаг анархистов. Чёрная гвардия вооружённые отряды анархистов времён Гражданской войны в России. Формировались в 1917 1918 годах. Отряды Чёрной г … Википедия

Формы правления, политические режимы и системы Анархия Аристократия Бюрократия Геронтократия Демархия Демократия Имитационная демократия Либеральная демократия … Википедия

По рассуждениям Комиссии о санктпетербургском строении 1738 года этот проезд должен был именоваться 1 й Пушкарской улицей, по находившейся здесь Пушкарской слободе, но фактически это название не употреблялось. Первое же реально… … Санкт-Петербург (энциклопедия)

Стиль этой статьи неэнциклопедичен или нарушает нормы русского языка. Статью следует исправить согласно стилистическим правилам Википедии. Анархизм в России – история анархистов в Российской империи, РСФСР и Р … Википедия

В широком смысле слова гармоничное, ожидаемое, предсказуемое состояние или расположение чего либо, а также: порядок в физике расположение атомов, обладающее некоторой инвариантностью относительно сдвига; порядок в биологии один… … Википедия

Содержание 1 А в круге 1.1 Описание 1.2 Доанархистское использование … Википедия

Лидер: отсутствует, решения принимаются консенсусом Дата основания: 16 17 июня 1990 … Википедия

Книги

Мама , Алексей Гравицкий. Сбылась мечта батьки Махно и теоретиков анархо-синдикализма... "Анархия - мать порядка!" Анархия действительно стала государственным режимом издерганной, издыхающей страны... Эксперимент?…
Мама , Гравицкий Алексей. Сбылась мечта батьки Махно и теоретиков анархо-синдикализма..."Анархия - мать порядка!"Анархия действительно стала государственным режимом издерганной, издыхающей страны... Эксперимент?…

Несмотря на то, что анархизм в начале ХХ века был мощным идеологическим течением, сыгравшим существенную роль в трёх русских революциях и гражданской войне, советское искусство всегда изображало анархистов эдакими вечно пьяными раздолбаями - субпасcионариями, вся идеология которых, если вообще подразумевалась, сводилась к свободе без ограничений.

Ловко они "краснопузого" скрутили и как-то очень нежно.

Анархисты в искусстве;-)

У обывателя, для которого из всех искусств важнейшее, конечно, кино, сложился соответствующий образ анархиста - хмельного гуляки-матроса, развязного и себялюбивого, агрессивного и грубого. В общем, хам, насильник, грабитель, бандит. А само слово "анархия" стало безусловным синонимом беспорядка, хаоса, беззакония, насилия, полного безвластия, свободы каждого от всего и вся - в общем, что хочу, то и ворочу, потому как "анархия - мать порядка". И это всегда вызывало у меня некий когнитивный диссонанс: ну, никак не связывались воедино колоритные образы Всеволода Вишневского и теоретиков анархизма, интеллектуалов Кропоткина и Бакунина, Прудона и Макса Штирнера. Тем не менее, стереотип в литературе и искусстве сложился устойчивый, и Штирнер Штирнером, а при слове "анархия" в мозгу неизменно возникал мотивчик "Была бы водка, а к водке..."
Но прослушав, случайно найденную в интернете лекцию историка (или философа?) Вадима Дамье "Что такое анархия?", я обнаружил, что на гражданской войне анархизм не закончился, а в современных концепциях, анархия - это вопреки сложившимся стереотипам, ровно наоборот: порядок, высочайшая самоорганизация общества, идеальное самоуправление, свобода человеческой личности. Анархия - по Дамье - это очень высоко организованное общество активных людей, которые готовы никому не передоверять принятие за себя решений, а решающих самостоятельно. "Анархия" - значит, "без державы, господства и насилия над обществом".

Ну а понятие об анархии как о хаосе запустили в качестве мифа, чтобы дискредитировать эту, в общем-то, очень светлую идею. Вот немецкий философ Иммануил Кант, хоть и не был анархистом, и саму идею считал неосуществимой, но определение ей дал справедливое и честное, "Анархия - это не хаос, это порядок без господства".

Анархизм прежде всего исходит из постулата о свободе человеческой личности. Так что, как видите, совершенно неправильно сам термин "анархия" переводят и трактуют как безвластие, правильный перевод - "без господства", и, как мне кажется, это очень привлекательный термин. Анархисты - далеко не идиоты, они признают различия индивидуумов: кто-то умнее, кто-то сильнее, но это не даёт права считать себя или другого выше или ниже, несмотря на различия. То есть, принцип равенства разного. Люди, разные по своей природе, соединяются по принципу согласия, рационального соглашения, гармоничного отношения между индивидуумами и между индивидуумами и природой.

Что интересно? Анархисты и либералы выше всего ценят человеческую личность, но вот в подходе к ней кардианльно расходятся: либерал считает, что человек эгоистичен, и отношения может строить только по принципу иерархии, господства, что сильные будут подавлять слабых всегда и везде, анархист же уверен, что все люди имеют равные права на жизнь, они пришли в этот мир, хотя их никто и не спрашивал хотят они этого или нет, и все имеют права на равные возможности жить в гармонии друг с другом и природой.

Анархия - это возможность свободно строить свою жизнь в гармоничном согласии с другими свободными личностями. Ни одно решение, затрагивающее интересы группы людей не может быть принято вопреки воле этих людей. Все решения принимаются по принципу - снизу вверх. И не властны над свободными анархистами никакие верхи.

Главный принцип - свобода. Свобода негативная и свобода позитивная. Свобода "от" и свобода "для". Свобода от запретов, ограничений, преследований, репрессий и свобода для самореализации, творчества, жизни в гармонии с людьми и миром.
Свобода неразделима. Свобода каждого - условие для свободы всех! Анархисты - немного волюнтаристы, они считают, что железных законов истории не существует, и что развитие общества зависит тоько от самих людей: как договорились - так и живут!

"Свобода, равенство, братство" Французской революции созвучно принципам анархизма. В анархизме не существует свободы без равенства.

Вообще, у анархистов многие термины имеют совершенно иной смысл, нежели мы в них вкладываем.
Федерализм, например. Или революция. Или ассамблея...
Кому любопытно, послушайте сами интереснейшую лекцию Вадима Дамье:

Все иначе: управление обществом, самооборона; экономика строится по иным принципам, но всё необыкновенно привлекательно, особенно, если сравнивать с нашими современными тоталитарными государствами. Просто небо и земля. Абсолютно разные принципы построения общества и управления им.
Как хотелось бы, чтобы анархия была не утопией, как представляется сегодня в свете современных реалий, а жизнеспособной и практически реализуемой идеей построения по-настоящему светлого и справедливого общества.
В общем, как сказал Вадим Дамье "...анархизм не законченная концепция - анархизм это сама жизнь, которая как известно богаче мысли."

Анархия по-гречески "безвластие", т.е. отсутствие в обществе централизованной насильственной власти. Это самоуправление во всех сферах жизни общества, при котором достигается максимально возможная степень свободы для каждого народа, территории, коллектива, для каждой отдельной личности. Анархия это невозможность расширения прав одной личности за счет другой. В отличие от демократии, принципом которой, является подчинение меньшинства большинству, выявляемое путем голосования, анархия предоставляет любому меньшинству жить так, как вздумается, если оно при этом не ущемляет свободу других. Поэтому лозунг "Анархия мать порядка" означает, что анархия должна стать матерью будущего общественного порядка. Порядок будет основываться не на принудительном подчинении всех и каждого единой насильственной власти, а на добровольных взаимовыгодных соглашениях между отдельными лицами и группами на принципе добровольной кооперации всех членов общества, при которой возникающие конфликты решаются третейским судом.

Стать анархистом – значит признать себя достаточно разумным и свободным человеком и руководствоваться в жизни своим разумением, своим пониманием добра и зла, а не навязанными сверху законами государства.

Понятия "свобода" и "демократия" часто сливаются в массовом сознании. На самом деле демократия основывается на том же принципе принудительного подчинения большинства (народа) меньшинству (законодателям-депутатам и чиновникам-исполнителям), история показывает, что в периоды кризисного развития лозунг диктатуры слишком часто выходил из толщи народных масс. Идея же безвластия, анархии продукт высокоразвитого сознания. И современные анархисты, разумеется, отдают себе отчет в том, что сегодня их общественный идеал в реальную жизнь воплотиться не может.

Работать на анархию нужно не только для того, чтобы иметь инструмент воздействия на парламентских политиканов, но и потому, что в обществе идет ожесточенная война утопий – тех созданных воображением проектов, которые не осуществимы сегодня, но станут реальностью завтрашнего дня.

Книги

Выбор редакции