Основной состав преступления характеризует основную форму типа преступления. Он включает признаки, существенные для данного типа правонарушения и свойственные каждому случаю совершения преступления этого вида. В преступлении направленном на “Привлечение денежных средств граждан в нарушение требований законодательства Российской Федерации об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости” основным составом будет ч.3 статьи 200.3 Уголовного кодекса РФ. “Привлечение денежных средств граждан для строительства в нарушение требований законодательства Российской Федерации об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости в крупном размере”

Квалифицирующие признаки - это признаки, отягчающие вину и в силу этого влияющие на квалификацию преступления.
Уголовное законодательство предусматривает довольно значительное количество квалифицирующих признаков, из которых наиболее часто в этой роли используются:

· неоднократность,

· систематичность,

· тяжкие последствия,

· насилие,

· судимость,

· особо опасный рецидив,

· организованная группа и др.

Квалифицированный состав преступления - это состав, содержащий квалифицирующие признаки.
Квалифицированный состав преступления, как правило, формулируется в разных частях или пунктах соответствующей статьи Особенной части УК терминологической моделью типа: "То же деяние...".

Квалифицирующие признаки предусмотрены в ч. 2 ст. 200.3 Уголовного кодекса РФ. Согласно ч. 2 ст. 200.3 Уголовного кодекса РФ деяние, совершенное группой лиц по предварительному сговору, а равно в особо крупном размере. Под особо крупном размером согласно примечанию 1 ст 200.3 УК РФ понимается если сумма привлеченных денежных средств (сделки с денежными средствами) превышает пять миллионов рублей. Практика квалификации преступлений как совершенных группой лиц по предварительному сговору отражает тип опасного поведения соучастников. Она учитывает, что заранее обусловленное распределение ролей между ними подчеркивает устойчивость группы, объединившейся для преступления.

Зачастую характеризуется наличием отработанного плана и способов совершения посягательства, подготовкой орудий и средств, фактическим заранее обусловленным выполнением действий, облегчающих совершение деяния, намеренным созданием условий для последующего его совершения и т.п.

Все эти показатели охватываются одним, более емким признаком - заранее обусловленным распределением ролей. Именно данный критерий используют следственные органы и суды при квалификации конкретных посягательств как совершенных организованной группой

Совершение преступления группой лиц по предварительному сговору.

В уголовном праве выделяют две разновидности такого соучастия:

соисполнительство по предварительному сговору, когда два или более лица, заранее договорившись, совместно участвуют в совершении преступления. В этом случае группа обладает всеми перечисленными признаками, однако, наличие предварительного сговора свидетельствует о качественно ином содержании - группе лиц по предварительному сговору;

cоучастие в преступлении по предварительному сговору с распределением ролей. Содержание понятия "группы" здесь несколько иное, чем в соисполнительстве.

Группа должна состоять как минимум из трех человек, причем два должны быть соисполнителями, а третий либо организатором, либо подстрекателем или пособником.

Если одно лицо организовало преступление, а второе его выполнило, то в данном случае нет не только группы лиц, но и группы лиц по предварительному сговору (хотя сговор и был), поскольку отсутствует соисполнительство, т.е. участие в выполнении объективной стороны двух лиц. Если лицо организовало привлечение денежных средств граждан в нарушение требований законодательства Российской Федерации об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости, а другое ее совершило, то организатор несет ответственность по п. 3 ст. 33 и ч.1 ст. 200.3 УК, а исполнитель по ч.1 ст. 200.3 УК

Ситуация меняется, когда лицо организовавшее преступление участвует в нем в качестве соисполнителя. Согласно ч.3 ст.34 УК Российской Федерации он должен признаваться соисполнителем и действия виновных квалифицируются как совершенные группой лиц по предварительному сговору. Применительно к преступлению “Привлечение денежных средств граждан в нарушение требований законодательства Российской Федерации об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости” действия виновных будут квалифицироваться по ч.2 ст.200.3 УК.

Таким образом, группа лиц по предварительному сговору в качестве обязательных признаков предполагает:

наличие сговора на совершение преступления до момента начала выполнения объективной стороны преступления;

выполнение объективной стороны двумя лицами, т.е. наличие двух исполнителей;

действия соисполнителей квалифицируются непосредственно по статье Особенной части (ч.2 ст. 200.3 УК);

действия других соучастников, если они не участвовали в преступлении в качестве соисполнителей, квалифицируются по ч.1 ст.200.3 УК со ссылкой на ст.33 УК Российской Федерации.

Важное значение приобретает правильное определение вида соучастия и роли соучастников в совершении преступления. Придание группе лиц статуса группы лиц по предварительному сговору повлечет за собой необоснованное повышение наказания. Неправильная квалификация действий соучастников, без учета роли в совершении преступления противоречит ч.1 ст.34 УК Российской Федерации, поскольку ответственность соучастников определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления.

В части 2 статьи 200.2 так же говорится что,Лицо, совершившее преступление, предусмотренное настоящей статьей, освобождается от уголовной ответственности, если сумма привлеченных денежных средств (сделки с денеж ными средствами) возмещена в полном объеме и (или) если указанным лицом приняты меры, в результате которых многоквартирный дом и (или) иной объект недвижимости введены в эксплуатацию. Нельзя оставить без внимание и -Примечания. 1. Деяния, предусмотренные настоящей статьей, признаются совершенными в крупном размере, если сумма привлеченных денежных средств (сделки с денежными средствами) превышает три миллиона рублей, в особо крупном размере - пять миллионов рублей.

Подводя итог необходимо отметить, что совершение преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 200.3 существенно повышает степень общественной опасности преступных деяний и соответственно влечет усиление строгости наказания.

Полезное

• Адвокат по 228
• Вопросы переквалификации приготовления к сбыту на хранение наркотика.
• Об обстоятельствах, исключающих уголовную ответственность
• Постановление Президиума Верховного Суда РФ по делу Антонова Д.М.
• Закупка наркотика на собственные деньги не является сбытом
• Верховный Суд РФ. Обзор судебной практики, составление жалобы
• Верховный Суд РФ. Ответы на вопросы по ст. ст. 228, 228.1 УК РФ
• Московский областной суд, обобщение практики по ст. 228,228.1 УК РФ
• Постановление Пленума Верховного Суда РФ по наркотикам
• Ограничения приготовления от покушения на сбыт наркотика
• Признание доказательства недопустимым повлекло прекращение уголовного дела
• Проверочная закупка наркотиков не доказывает намерения их продать
• Постановление Европейского Суда по правам человека. Дело Ваньяна 2005 г.
• Постановление Европейского Суда по правам человека. Дело Худобина 2006г.
• Постановление Европейского Суда по правам человека. Дело Банниковой 2010 г.
• Постановление Европейского Суда по правам человека. Дело Веселова и других 2012 г.
• Постановление Европейского Суда по правам человека. Дело Лагутина 2014 г.
• О применении решений ЕСПЧ по уголовным делам в Российской Федерации
• Отсутствие доказательств о приготовлении к сбыту не может быть заменено предположением о возможном сбыте наркотиков, как о наиболее вероятном способе действий обвиняемого
• Вывод о виде наркотика, который, по версии обвинения, являлся предметом сбыта, не может быть основан на показаниях свидетелей
• Приговор по ст.228.1 УК РФ не может быть постановлен на показаниях невменяемого свидетеля, хотя и подтвержденных показаниями самого обвиняемого
• Если показания свидетеля обвинения о сбыте наркотика опровергаются показаниями обвиняемого, то показания обвиняемого признаются приоритетными
• Обстоятельства, при которых квалификация по приготовлению к сбыту является излишней
• Указание обвиняемым на тайник с наркотиками, о котором не было известно оперативным сотрудникам, является основанием для освобождения от уголовной ответственности
• Когда наркозависимость лица является обстоятельством, препятствующим квалификации его действий за незаконное приобретение наркотика по ч.1 ст.30, ст.228.1 УК РФ
• При переквалификации действий осужденного со ст. 228.1 УК РФ – сбыт наркотиков на ст. 228 УК РФ - незаконное приобретение и хранение наркотиков, вопрос о провокационных действиях со стороны оперативных сотрудников должен быть проверен судом
• О применении положений ст. 307 УПК РФ при постановлении обвинительного приговора по делам о незаконном обороте наркотиков
• Когда действия по сбыту наркотиков образуют единое продолжаемое преступление
• Если не были проведены оперативно-розыскные мероприятия по поиску наркотиков и лицо само указало на место их хранения, то ответственность по ст.228 УК РФ исключена
• Для переквалификации действий обвиняемого ч. 3 ст.30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ на ст.228 УК РФ суду достаточно установить отсутствие целей сбыта надлежащего объема наркотических средств.
• Если прокурором не опровергнуты доводы подсудимого о том, что наркотические средства он приобрел и хранил для личного употребления, обвинительный приговор по ст.228.1 УК РФ за сбыт наркотиков постановлен быть не может.
• Если установлено, что у лица изъято большое количество наркотика, который был расфасован одноразовыми дозами в несколько отдельных упаковок, то данные факты не могут однозначно говорить об умысле лица на сбыт наркотика.
• Вид, состав и расфасовка изъятого у лица наркотического средства не могут однозначно свидетельствовать о том, что данное наркотическое средство планировалось для незаконного сбыта другим лицам.
• Если судом не были рассмотрены доводы подсудимого о провокации, в результате чего суд не смог достоверно установить, было ли допущено нарушение его прав, гарантированных статьей 6 Конвенции, обвинительный приговор незаконен
• Если судом выявлены недостатками процедуры санкционирования и проведения ОРМ «проверочных закупок», не позволяющим суду произвести эффективное исследование доводов о провокации, то обвинение по ст.228.1 УК РФ незаконно
• Справедливость судебного разбирательства означает проверка судом всех без исключения доводов стороны защиты о незаконности проведения ОРМ «проверочная закупка»

Ограничение единого продолжаемого преступления от совокупности

Адвокат Фомин Михаил Анатольевич
По каким признакам следует отграничивать единое продолжаемое преступление от квалификации по совокупности преступлений

Большое количество неправосудных обвинительных приговоров по многоэпизодным делам связано с неправильным применением судом уголовного закона.

В частности, многочисленные ошибки допускаются при квалификации содеянного по совокупности преступлений, в то время как действия лица необходимо было квалифицировать по признакам единого продолжаемого преступления.

Как же в таких случаях следует применять уголовный закон?

В соответствии со ст.17 УК РФ под совокупностью преступлений признается совершение двух и более преступлений, ни за одно из которых лицо не было осуждено.

По смыслу закона квалифицировать действия лица по совокупности преступлений возможно при совершении им двух и более действий, подпадающих под два и более состава преступления, предусмотренных различными статьями или одной и той же статьей Особенной части уголовного закона. При этом необходимо установить, что каждое из совершенных лицом общественно опасных действий представляет собой отдельное самостоятельное преступление, требующее доказывания в порядке ст.73 УПК РФ, а именно установление признаков события преступления (время, место, способ и др. обстоятельства), виновности лица, форм его вины, мотивы и т.д.

Уголовный закон не содержит определения единого продолжаемого преступления. Такое понятие присутствует лишь в теории уголовного права.

К единому или, как еще называют, единичному преступлению относят общественно опасное деяние, которое образуется из одного действия, последствия и одной формы вины. Такое деяние охватывается одним составом преступления и квалифицируется по одной статье уголовного закона.

Разновидностью единого преступления является продолжаемое преступление, которое характеризуется совершением лицом ряда одинаковых общественно опасных действий, направленных на достижение конкретной цели. Такие действия охватываются единым умыслом и составляют в своей совокупности одно общественно опасное деяние, предусмотренное одной статьей Особенной части УК РФ.

Таким образом, общими признаками единого продолжаемого преступления и совокупности преступлений является совершение лицом двух и более общественно опасных деяний, ни за одно из которых лицо не было осуждено. В остальном эти два института уголовного права имеют существенные разграничительные признаки, правильное установление которых в рамках конкретного уголовного дела позволит исключить ошибки, как в квалификации, так и при назначении наказания.

По делам о незаконном сбыте наркотических средств первостепенное значение имеет не только установление в действиях лица объективных и субъективных признаков состава преступления, но и взаимосвязь этих признаков между собой.

Так, о наличии единого продолжаемого умысла на сбыт наркотического средства могут свидетельствовать, например, фактические обстоятельства дела, а именно: совершение тождественных, юридически однородных действий, приведших к наступлению однородных последствий; совершение преступных действий в короткий промежуток времени; сбыт наркотического средства одному и тому же источнику.

В том случае, если лицо единовременно приобрело определенное количество наркотика с целью его дальнейшей реализации, которая впоследствии и произошла, хотя и в несколько этапов, то такие действия по сбыту наркотика не могут рассматриваться как совокупность преступлений, поскольку образуют единое продолжаемое преступление.

Приговором Суземского районного суда Брянской области Л. был осужден за совершение шести эпизодов преступлений, предусмотренных ст. 228-1 ч. 3 п. "г" УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ к 4 годам лишения свободы за каждое преступление; по одному эпизоду преступления, предусмотренному ст. ст. 30 ч. 3, 228-1 ч. 3 п. "г" УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ, к 3 годам лишения свободы, на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно по совокупности преступлений Л. назначено 6 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев уголовное дело в порядке надзора в судебном заседании 26 мая 2008г. установила следующее.

В июне 2005 года Л. и Л.В. собрали на заброшенном поле в районе д. Смелиж Суземского района Брянской области мешок дикорастущей конопли, являющейся наркотическим средством, и 23 июня 2005 года сбыли ее С., действовавшему в качестве сотрудника милиции в плане проведения оперативно-розыскного мероприятия.

В это же время они договорились по его предложению продолжить сбор конопли для реализации ее С., что в последующем и сделали.

Во исполнение достигнутой договоренности Л. и Л.В. до 26 июня 2005 года продолжали сбор конопли, которую в пять приемов сбыли С. В указанный день осужденные при сбыте С. очередной партии конопли были задержаны, и у них было изъято еще 11 мешков приготовленной для реализации конопли.

В каждом эпизоде сбыта конопли и в общем ее количестве, в том числе, и нереализованной, ее масса составляет особо крупный размер.

Вместе с тем, правовая оценка действиям Л. судом дана неправильно. С выводом о наличии в его действиях совокупности преступлений, подлежащих самостоятельной квалификации, согласиться нельзя.

Доказательства, положенные в основу приговора, подтверждают его вину в совершении преступления.

Однако эти же доказательства свидетельствуют о том, что Л. совершил по единому умыслу однородные и тождественные действия, направленные на попытку сбыта наркотического средства в особо крупном размере.

Его сбыт происходил одним и тем же лицам - сотрудникам милиции С. и Я., проводивших в качестве покупателей оперативно-розыскное мероприятие, которые по единой договоренности, в несколько приемов приобрели у осужденного марихуану.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия считает, что все указанные выше действия Л. образуют одно продолжаемое преступление и не свидетельствуют о совокупности преступлений по названным выше эпизодам.

В связи с этим все действия Л., квалифицированные отдельно по каждому эпизоду обвинения, подлежат единой квалификации по ст. ст. 30 ч. 3, 228-1 ч. 3 п. "г" УК РФ с назначением по ней наказания в пределах ранее назначенного с применением ст. 64 УК РФ в виде 3 лет лишения свободы, с исключением указания о назначении наказания с применением ст. 69 УК РФ (Дело N 83-Д08-6).

Единое продолжаемое преступление характеризуется тем, что оно совершается в результате разрозненных по времени действий, которые представляют собой лишь отдельные элементы достижения лицом общей цели. В связи с чем возникает необходимость в определении признаков, которые бы способствовали безошибочно отграничивать такое преступление от квалификации по совокупности. Такие признаки могут выражаться в следующем.

Если лицо занималось реализацией наркотического средства одного и того же вида, одному и тому же лицу, в одном и том же месте и одним и тем же способом с незначительным разрывом по времени между эпизодами противоправной деятельности, такие действия лица, безусловно, представляют собой по существу единое продолжаемое преступление, направленное на сбыт наркотических средств.

Приговором Симоновского районного суда г.Москвы от 17 марта 2009 г. Е. была признана виновной и осуждена: по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228-1 УК РФ к 4 годам лишения свободы; по ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 2 ст. 228-1 УК РФ к 5 годам лишения свободы без штрафа; по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ к 8 годам лишения свободы без штрафа. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 8 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии общего режима без штрафа.

Президиум Московского городского суда в судебном заседании 21 мая 2010г. установил следующее.

Приговором Е. признана виновной в том, что в период до 16 апреля 2008 г. она незаконно приобрела в целях дальнейшего незаконного сбыта не менее одного свертка с наркотическим средством – героином массой не менее 0,042 гр. 16 апреля 2008 г., примерно в 15 часов 45 минут, Е,.находясь по адресу: г. Москва, Судостроительная ул., д. 7 незаконно сбыла (продала) Ш. за 1 500 рублей вышеуказанный сверток с героином массой 0,042 гр.

Она же была признана виновной в том, что в период до 17 апреля 2008 г. незаконно приобрела в целях дальнейшего незаконного сбыта не менее одного свертка с наркотическим средством – героином, массой не менее 0,58 гр., что является крупным размером. 17 апреля 2008 г., Е, .примерно в 16 часов 25 минут, находясь по адресу: г. Москва, Судостроительная ул., д. 7 незаконно сбыла (продала) Ш. за 1 500 рублей вышеуказанный сверток с героином массой 0,58 гр.

Она же была признана виновной в том, что в период до 22 апреля 2008 г. незаконно приобрела в целях дальнейшего незаконного сбыта не менее четырех свертков с наркотическим средством – героином массой не менее 2,59 грамма, что является особо крупным размером, которое незаконно хранила при себе. 22 апреля 2008 г., Е., примерно в 16 часов 05 минут, находясь по адресу: г. Москва, Судостроительная ул., д. 7 незаконно сбыла (продала) Ш. за 6 000 рублей вышеуказанный сверток с героином массой 2,59 грамма, что является особо крупным размером.

Однако Е. во всех трех случаях свой умысел на незаконный сбыт наркотического средства до конца не довела по независящим от ее воли обстоятельствам, так как действия Ш. контролировались сотрудниками милиции в ходе проведения оперативно-розыскного мероприятия, и наркотические средства были изъяты из незаконного оборота.

Суд правильно установил фактические обстоятельства дела, связанные с незаконным оборотом наркотических средств 16, 17 и 22 апреля 2008 года, и обоснованно постановил в отношении Е. обвинительный приговор.

Вместе с тем, из материалов дела видно, что 16 апреля 2008 г. Е., находясь по адресу: г. Москва, ул. Судостроительная д. 7 сбыла Ш. наркотическое средство – героин массой 0,042 грамма. После чего, 17 и 22 апреля 2008 года, вновь находясь по тому же адресу, сбыла Ш. наркотическое средство – героин массой 0,58 и 2,59 грамма соответственно.

Таким образом, Е. занималась реализацией наркотического средства одного и того же вида (героина), одному же и тому же лицу – Ш., в одном и том же месте и одним и тем же способом с незначительным разрывом по времени между тремя эпизодами противоправной деятельности, представляющей собой по существу единое продолжаемое преступление, направленное на сбыт наркотических средств в особо крупном размере. При этом органами внутренних дел до 22 апреля 2008 года предусмотренных законом мер по пресечению преступной деятельности Е. не предпринималось.

Приговор Симоновского районного суда г.Москвы от 17 марта 2009 г. в отношении Е. изменить: её действия, за которые она осуждена по ч.3 ст. 30, ч.1 ст. 228-1 УК РФ, ч.3 ст.30, п.«б» ч.2 ст. 228-1 УК РФ и ч.3 ст. 30, п.«г» ч.3 ст. 228-1 УК РФ, квалифицировать как единое преступление по ч.3 ст.30, п.«г» ч.3 ст. 228-1 УК РФ, по которой с применением ст. 64 УК РФ назначить 6 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима без штрафа. Исключить из её осуждения указание на применение положений ч.3 ст. 69 УК РФ (Дело № 44у-115/10).

Как единое продолжаемое преступление следует квалифицировать и такие действия лица, когда в целях сбыта было приобретено наркотическое средство, но реализовано таковое было лишь частично, а оставшаяся часть была обнаружена по месту жительства сбытчика.

О такой квалификации могут свидетельствовать не только действия по приобретению наркотика в целях сбыта и умысел лица на сбыт, но и количество изъятого у него наркотического средства, способ его расфасовки, хранения, сбыта части наркотика, что должно быть документально подтверждено, например, при проведении оперативно-розыскных мероприятий.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 14 от 15 июня 2006 года «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» в случае, когда лицо, имея умысел на сбыт наркотических средств в крупном размере совершило такие действия в несколько приемов, реализовав лишь часть имеющихся у него указанных средств, не образующую крупный размер, все содеянное является единым продолжаемым преступлением и подлежит квалификации по соответствующей части статьи УК РФ.

Аналогичные правила должны применяться и при квалификации действий лица за сбыт наркотика в особо крупном размере.

Приговором Нагатинского районного суда города Москвы от 25 июля 2007 г. К.Е. была осуждена: по ч.3 ст.30, п.«г» ч.3 ст.228-1 УК РФ с применением ст.64 УК РФ к лишению свободы сроком на 4 года 6 месяцев, без штрафа; по ч.1 ст.30, п.«б» ч.2 ст.228-1 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к лишению свободы сроком на 3 года, без штрафа. На основании ч.3 ст.69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено 5 лет лишения свободы без штрафа, с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Президиум Московского городского суда в судебном заседании 16 апреля 2010 г. установил следующее.

К.Е. признана виновной в покушении на незаконный сбыт наркотических средств, в особо крупном размере, а также в приготовлении к незаконному сбыту наркотических средств в крупном размере.

Преступления К.Е. совершены, как указано в приговоре, при следующих обстоятельствах.

05 марта 2007 года, примерно в 17 часов 45 минут, по адресу: г.Москва ул. Шипиловская у выхода из станции метро «Орехово», в ходе проведения оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка» К.Е. попыталась незаконно сбыть М., находящееся в 3 папках наркотическое средство – героин, общей весом 2,58 грамма - в особо крупном размере. Две папки, в которых находилось наркотическое средство – героин, весом 1,78 грамма, она передала М. и получила от него за них деньги - 6000 рублей, а третью, в которой находился героин, весом 0,80 грамма, М. у нее не взял, объяснив это тем, что не имеет денег на оплату. Однако К.Е. не довела преступление до конца по причинам, не зависящим от ее воли, так как проводилась «проверочная закупка» наркотика сотрудниками милиции, и она была задержана.

Она же, в период времени до 17 часов 45 минут 05 марта 2007 года приготовила к сбыту наркотическое средство в крупном размере – героин, весом 1,07 грамма, который хранился в удобном для сбыта виде в ее квартире, по адресу: г.Москва, Шипиловский проезд, 41 до указанного времени – 17 часов 45 минут 05 марта 2007 года, когда она была задержана милицией. То есть К.Е. создала условия для последующего сбыта героина, однако не довела преступление до конца по причинам, не зависящим от ее воли, так как она была задержана сотрудниками милиции, которые позже в ходе обыска в ее жилище, изъяли вышеуказанное наркотическое средство – героин, весом 1,07 грамма.

Изучив материалы уголовного дела, президиум находит приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

Вывод суда о виновности К. в совершении преступлений, за которые она осуждена, соответствует фактическим обстоятельствам дела и основан на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, подробный анализ и должная оценка которых даны в приговоре.

Однако, как усматривается по делу, К.Е. приготовила для сбыта наркотическое средство – героин, в особо крупном размере в 5 папках, сбыв 2 из них М.

Поскольку К.Е. реализовала лишь часть имеющегося у нее наркотического средства – героина, а намеревалась сбыть его в несколько приёмов, то всё содеянное ей в соответствии с действующим законодательством и судебной практикой подлежит квалификации по ч.3 ст.30, п.«г» ч.3 ст.228-1 УК РФ.

На основании изложенного, президиум постановил:

Приговор Нагатинского районного суда города Москвы от 25 июля 2007 года в отношении осужденной К.Е. изменить: ее действия, предусмотренные ч.3 ст.30, п.«г» ч.3 ст.228-1 УК РФ и ч.1 ст. 30, п. «б» ч.2 ст. 228-1 УК РФ, квалифицировать по ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228-1 УК РФ и назначить наказание с применением ст. 64 УК РФ в виде 3 (трех) лет лишения свободы. Исключить из приговора применение ст.69 ч.3 УК РФ (Дело № 44у-100/10).

Единое продолжаемое преступление характеризуется количественными и качественными признаками. Количественные признаки выражаются в неоднократных преступных действиях тождественного характера, направленных на один и тот же объект посягательства, когда все эпизоды сбыта наркотика, как по форме, так и по способу осуществления намерения аналогичны между собой и направлены на достижение единой цели – сбыту ранее приобретенного наркотика. Качественные же признаки выражаются в незавершенности таких действий, поскольку каждое из таких действий является продолжением начатого, но еще не оконченного преступления.

Поэтому в случаях, когда лицо совершает несколько действий, каждое из которых самостоятельно может быть квалифицировано по ст.228-1 УК РФ, выбор квалификации должен определяться вышеизложенными признаками.

При отграничении продолжаемого преступления от совокупности следует также учитывать, что неустранимые сомнения в наличии единого умысла на сбыт наркотика должен быть истолкован в пользу квалификации по единому продолжаемому преступлению.

Анализ судебной практики, выявление ошибок, допускаемых органами предварительного следствия и судами при определении квалификации по ст.228-1 УК РФ, позволяют поставить вопрос о законодательном урегулировании в специальной норме УК РФ понятия единого продолжаемого преступления, поскольку именно закон должен регулировать вопросы уголовной ответственности для лиц, совершивших несколько тождественных деяний, которые могут образовывать единое продолжаемое преступление, и ликвидировать дестабилизацию в правоприменительной практики.

В связи с чем в целях единообразного толкования уголовный закон необходимо дополнить статьей о едином продолжаемом преступлении следующего содержания: «Единым продолжаемым признается преступление, которое состоит из ряда отдельных тождественных действий, объединенных единым умыслом и направленных на один и тот же объект посягательства с целью достижения общего результата».

Полезное

• Адвокат по ст. 228.1 УК РФ
• Участие в преступном сообществе и доказывание сбыта наркотиков
• Сбыт наркотика в созданных оперативниками условиях не является преступлением
• Передача наркотика внутри преступной группы не является сбытом
• Признание ОРМ незаконным имеет преюдициальное значение для всех соучастников
• Суд должен обязать сторону обвинения доказать отсутствие провокации
• Если подстрекатель действовал под принуждением, обвиняемый подлежит оправданию
• Предмет преступления должен быть установлен экспертным путем
• Употребление наркотика во время поездки не может квалифицироваться как его перевозка
• О назначении наказания за приготовление к сбыту наркотика
• Проведение неоднократных и однотипных ОРМ по одной и той же схеме незаконно
• Единоразовая закупка наркотика и его сбыт в несколько приемов не образуют совокупность преступлений
• Приобретение и передача наркотика на условиях вознаграждения не является его сбытом
• Когда показания оперативных сотрудников о сбыте наркотика не могут быть в основе приговора
• Когда неоднократные ОРМ не образуют единого продолжаемого преступления
• ОРМ, направленные на выявление признаков систематичности сбыта наркотиков, незаконны
• Проведение ОРМ за пределами указанных в постановлении сроков незаконно
• Когда проведение ОРМ в рамках возбужденного уголовного дела незаконно
• Когда выдача денег для проведения ОРМ проверочная закупка незаконна
• Документирование преступной деятельности в отношении одного и того же лица не может быть многократным
• Хранение наркотика в разных местах с целью сбыта не образует совокупности преступлений
• Когда оперативная комбинация образует провокацию сбыта наркотика
• Если лицо подтолкнули к приобретению наркотика, то это провокация преступления
• Соучастие в приготовлении к сбыту должно быть подтверждено доказательствами
• Показаний единственного свидетеля недостаточно для постановления приговора
• Сведения, указанные в постановлении о проведении ОРМ, должны быть проверены судом
• Единственных показаний одного подсудимого против другого недостаточно для приговора
• Независимо от количества видов наркотика квалификация по совокупности ст.228 исключена
• Когда наличие мобильной связи, использование терминологии и совместность действий по сбыту наркотиков не является бесспорным свидетельством существования организованной преступной группы
• Бесконтактная форма сбыта наркотиков с использованием банковских карт не образует совокупность преступлений ст.228.1 и ст.174.1 УК РФ
• Если лицо, по инициативе которого был закуплен наркотик, не допрошено, квалификация по ст.228.1 УК РФ исключена
• Когда большое количество свертков с наркотиками не может свидетельствовать об умысле лица на их сбыт
• Использование сотовой связи при сбыте наркотиков исключает квалификацию сбыта как совершенного с использованием электронных и информационно -телекоммуникационных сетей
• Закупка наркотиков, хотя и разного вида, но с единой целью сбыта, исключает квалификацию по совокупности ст. 228.1 УК РФ
• Обвинительный приговор по ст.228.1 УК РФ не может быть постановлен на доказательствах, полученных с нарушением закона и являющихся недопустимыми
• Обстоятельства, при которых нарушение права на защиту приводит к признанию доказательств недопустимыми и постановлению судом оправдательного приговора по ст. 228.1 УК РФ
• Когда фальсификация доказательств по уголовному делу о сбыте наркотиков препятствует постановлению обвинительного приговора
• Если обвиняемый действовал в интересах приобретателя наркотика с тайной целью воспользоваться возможностью оставить часть наркотика для себя, квалификация таких действий по ст.228.1 УК РФ исключена
• Если сам факт передачи наркотика ни один из участников ОРМ не видел, то обвинение в сбыте по ст.228.1 УК РФ исключено
• В каких случаях постановление суда кассационной инстанции является незаконным, немотивированным и необоснованным

Согласно ст. 32 УК «соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления».

При привлечении каждого из соучастников к уголовной ответственности должно быть установлено, что лицо принимало участие в совершении конкрет­ного преступления, т.е. деяния, прямо предусмотренного в качестве преступления в Особенной части УК. Как следует из определения соучастия, для его наличия необходимо участие в преступлении как минимум двух лиц, обладающих признаками субъекта преступле­ния.

Совершение преступления с использованием лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу возраста (ст. 20 УК РФ) или невменяемости (ст. 21 УК РФ), не создает соучастия.

Действующее уголовное законодательство и наука уголовного права исходят из того, что соучастие возможно лишь в умышленных преступлениях при умышленном объединении усилий двух или более лиц для достижения преступного результата.

Причинение общественно опасных последствий совместными неосторожными действиями двух или более лиц в литературе полу­чило наименование неосторожного сопричинения, что в законода­тельстве в настоящее время отражения не нашло.

Квалификация преступлений, совершенных в соучастии, непосредственно связана с выяснением вопросов о формах и видах соу­частия, которые относятся к числу наиболее дискуссионных в уго­ловном праве. При рассмотрении правил квалификации преступ­лений, совершаемых в соучастии, будем исходить из позиции, что виды соучастия выделяются в зависимости от характера выполняе­мых соучастниками функций. К ним относитсяпростое (соисполнительство) исложное соучастие (соучастие с распределением ролей). В простом соучастии (соисполнительстве) в зависимостиот степени согласованности действий соучастников можно выделить следующие формы соучастия:группа лиц, группа лиц по предвари­тельному сговору, организованная группа, преступное сообщество (преступная организация).

При соучастии в преступлении с распределением ролей лишь исполнитель является лицом, непосредственно совершившим пре­ступление, выполнившим его объективную сторону. Поскольку диспозиции статей Особенной части УК описаны применительно к деяниям исполнителя, при квалификации действий исполнителя не требуется ссылка на ст. 33 УК.

Другие соучастники (организатор, подстрекатель, пособник) са­ми объективную сторону преступления не выполняют, они лишь содействуют исполнителю. Поэтому для квалификации их действий и отражения выполняемых ими функций при квалификации необ­ходима ссылка на ст. 33 УК РФ.

Практика также дает более полную, чем вытекает из закона, уголовно-правовую квалификацию поведения организато­ра, подстрекателя и пособника, давая ссылку не только на ст. 33 УК, но на конкретную часть этой статьи, которая соответствует роли, выполняемой соучастником (организатор - ч. 3 ст. 33, подстрека­тель - ч. 4 ст. 33, пособник -л. 5 ст. 33 УК). Так, действия Бачкало Д., признанного пособником в совершении кражи, были квали­фицированы по ч. 5 ст. 33 и п. «б» ч. 3 ст. 158 УК.

Если организатор, подстрекатель или пособник одновременно является соисполнителем преступления, то его действия квалифи­цируются по статье Особенной части, предусматривающей ответст­венность за это преступление, без ссылки на ст. 33 УК.

Не все случаи совершения лицом умышленного преступления совместно с другими лицами образуют соучастие. Если в соверше­нии преступления участвовали два лица и лишь одно из них облада­ло признаками субъекта, т.е. достигло установленного законом воз­раста ответственности за это преступление и было вменяемым, соу­частия не образуется.Как следует из п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о преступле­ниях несовершеннолетних», лицо, вовлекшее несовершеннолетне­го, не подлежащего уголовной ответственности, в совершение пре­ступления, в силу ч. 2 ст. 33 УК несет ответственность за содеянное как исполнитель путем посредственного причинения . Представляется, обозначение указанного лица как исполнителя является не вполне корректным, так как исполнитель появляется только при наличии соучастия, а соучастия в данном случае не образуется, по­добное лицо является единолично действующим субъектом пре­ступления.

Признание лица соучастником преступления предполагает осо­знание им юридически значимых признаков преступления, совер­шаемого исполнителем. «Для решения вопроса об уголовно-право­вой квалификации действий соучастника необходимо установить, что лицо знало не только о факте совершения преступления, но и о ряде его важнейших особенностей. В общей форме можно сказать, что это такие обстоятельства совершения преступления, которые составляют признаки состава преступления. Иными словами, все, что вменяется в вину соучастнику, должно охватываться его умыс­лом».

Признаки, осознание которых является необходимым для квалификации деяния как совершенного в соучастии, могут отно­ситься к любому элементу состава преступления (как к объекту, объективной стороне, так и к субъективной стороне и субъекту пре­ступления), являться как конструктивными, так и квалифицирую­щими (и смягчающими, и отягчающими). Так, лицо, предоставив­шее оружие для совершения убийства, может быть признано пособ­ником убийства только в том случае, если оно осознавало, что объектом преступления, которое намеревался совершить исполнитель, является именно жизнь потерпевшего, а не его, например, здоровье.

Подведем итоги сказанному и сформулируем правила квалифи­кации преступлений, совершенных в соучастии.

1. При соучастии с распределением ролей действия исполните­ля квалифицируются без ссылки на ст. 33 УК.

2. При квалификации действий организатора, подстрекателя и пособника необходима ссылка на ст. 33 УК с указанием конкретной части этой статьи, соответствующей выполняемой лицом роли.

3. Если организатор, подстрекатель или пособник одновре­менно является соисполнителем преступления, то его действия квалифицируются по статье Особенной части, предусматриваю­щей ответственность за это преступление, без ссылки на ст. 33 (ч. 3 ст. 34 УК).

4. Действия лица, использовавшего для совершения преступле­ния другое лицо, не обладающее признаками субъекта преступле­ния, квалифицируются как совершенные единолично действующим субъектом преступления.

5. Конструктивный и квалифицирующий признаки преступле­ния, совершенного исполнителем, имеющие как объективный, так и субъективный характер, учитываются при квалификации дейст­вий всех соучастников, сознанием которых они охватывались, за исключением признаков, относящихся исключительно к личности исполнителя.

6. Квалифицирующие обстоятельства, относящиеся к организа­тору, подстрекателю и пособнику, имеют значение для квалифика­ции действий лишь тех из них, к которым они относятся, и не вме­няются в вину остальным соучастникам.

7. В случае недоведения исполнителем преступления до конца по независящим от него обстоятельствам действия других соучаст­ников следует квалифицировать со ссылкой на соответствующие части ст. 33 и 30 УК.

8. Если подстрекателю не удалось вовлечь другое лицо в совер­шение преступления, его действия следует квалифицировать как приготовление к преступлению - по ч. 1 ст. 30 и соответствующей статье Особенной части УК.

9. Действия лиц, непосредственно участвовавших в совершении преступления со специальным субъектом, как правило, квалифици­руются со ссылкой на соответствующие части ст. 33 УК как дейст­вия организатора, подстрекателя или пособника.

10.При совершении преступления преступной группой не тре­буется ссылка на ч. 2 ст. 33 УК.

Если в статье Особенной части УК указано в качестве квалифицирующего признака на соответствующую форму соучастия, квалификация производится по тому пункту и части статьи, где это от­ражено.

Если статья Особенной части УК не содержит квалифицирую­щего признака, отражающего форму соучастия, квалификация про­изводится по признакам основного состава преступления.

Если в статье Особенной части УК не указана определенная форма соучастия, но предусмотрена более опасная, деяние квали­фицируется по признакам основного состава преступления.

Если в статье Особенной части УК не указана определенная форма соучастия, но предусмотрена менее опасная форма, деяние квалифицируется по тому пункту и части статьи, где отражена эта форма соучастия.

12.Если факт создания организованной группы образует при­знаки самостоятельного состава преступления (ст. 208, 209, 239 УК), содеянное подлежит квалификации по этим статьям, а в слу­чае совершения членами организованной группы преступлений, образующих самостоятельные составы, - по совокупности пре­ступлений.

13.Если создание организованной группы не предусмотрено в Особенной части УК в качестве самостоятельного состава преступ­ления, создание организованной группы следует квалифицировать как приготовление к тем преступлениям, для совершения которых она создана.

14.Факт создания преступного сообщества (преступной органи­зации) квалифицируется по ст. 210 УК РФ. Совершаемые преступ­ным сообществом иные преступления квалифицируются самостоя­тельно по совокупности со ст. 210 УК.

15.Действия лиц, не являющихся членами преступной группы, но содействовавших ее деятельности, следует квалифицировать как соучастие преступной группе по соответствующей части ст. 33 УК РФ и статье, предусматривающей ответственность за совершение преступления преступной группой.

16. Квалификация преступления, совершенного группой лиц, лишь одно из которых обладает признаками субъекта преступления, производится без использования квалифицирующего признака, от­ражающего совершение преступления преступной группой.

17. При эксцессе исполнителя действия других соучастников квалифицируются в соответствии с направленностью их умысла. Квалифицирующие признаки, отражающие совершение преступле­ния преступной группой, при этом не вменяются.

Роли, выполняемые лицами в совместно совершаемом преступлении, могут различаться, и в зависимости от характера действий соучастников выделяются следующие виды соучастников преступления: исполнитель, организатор, подстрекатель, пособник (ч. 1 ст. 33 УК).

Квалификация действий организатора, подстрекателя, пособника должна осуществляться по ст. 33 УК и по статье Особенной части УК, предусматривающей ответственность за совершенное ими преступление. Следует обратить внимание на то, что квалификация действий организатора, подстрекателя, пособника должна осуществляться обязательно со ссылкой на конкретную часть ст. 33 УК; неуказание в процессуальных документах части ст. 33 УК является нарушением уголовно-процессуального закона, и в случае с приговором является основанием к его отмене (п. 1 ст. 382 УПК).

В соответствии с ч. 2 ст. 33 УК исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных уголовным законом. Таким образом, закону известны три разновидности исполнителя.

Первая из них - исполнитель, непосредственно совершающий преступление, т.е. единолично выполнивший всю объективную сторону преступления. Он также может действовать вместе с соучастниками, выполняющими иные роли.

Второй разновидностью исполнителя является соисполнитель, непосредственно участвующий в совершении преступления совместно с другими лицами. Все эти лица именуются соисполнителями, поскольку все вместе они выполняют объективную сторону преступления.

При этом полного выполнения каждым соисполнителем всей объективной стороны преступления не требуется; для констатации соисполнительства достаточно, чтобы каждый из соисполнителей выполнил хотя бы часть объективной стороны преступления. Так, при изнасиловании действия лиц, лично не совершавших насильственного полового акта, но путем применения насилия к потерпевшей содействовавших другим в ее изнасиловании, должны квалифицироваться как соисполнительство в групповом изнасиловании Пункт 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г. N 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации" // БВС РФ. 2004. N 8. С. 2 - 5..

В судебной практике соисполнительством признаются и более сложные случаи распределения ролей между соучастниками, когда фактически те или иные из них оказывают помощь в совершении преступления, не выполняя непосредственно объективную сторону преступления. Тем не менее юридически эти действия признаются соисполнительством, именуясь техническим распределением ролей.

Наиболее показательна в этом отношении позиция судебной практики по делам о хищениях, где согласно п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" "уголовная ответственность за кражу, грабеж или разбой, совершенные группой лиц по предварительному сговору, наступает и в тех случаях, когда согласно предварительной договоренности между соучастниками непосредственное изъятие имущества осуществляет один из них. Если другие участники в соответствии с распределением ролей совершили согласованные действия, направленные на оказание непосредственного содействия исполнителю в совершении преступления (например, лицо не проникало в жилище, но участвовало во взломе дверей, запоров, решеток, по заранее состоявшейся договоренности вывозило похищенное, подстраховывало других соучастников от возможного обнаружения совершаемого преступления), содеянное ими является соисполнительством и в силу части второй статьи 34 УК РФ не требует дополнительной квалификации по статье 33 УК РФ" БВС РФ. 2003. N 2. С. 2 - 6.. Иными словами, согласно указанному Постановлению действия лиц, выполняющих на месте совершения преступления (т.е. непосредственно содействующих исполнителю) пособнические или организаторские функции, квалифицируются как соисполнительство в хищении.

Третьей разновидностью исполнителя является посредственный исполнитель. Его действия характеризуются совершением преступления "чужими руками". Например, способный нести уголовную ответственность субъект использует малолетнего для совершения кражи через форточку, невменяемого - для совершения убийства, лицо, не подозревающее о наличии в продаваемом им пакете наркотического средства, - для сбыта последнего. Во всех приведенных примерах способный понести уголовную ответственность субъект непосредственно не участвует в выполнении объективной стороны преступления и фактически выполняет роль организатора (пособника, подстрекателя). Однако в силу закона (ч. 2 ст. 33 УК) он рассматривается как посредственный исполнитель преступления, совершенного не подлежащим уголовной ответственности лицом Пункт 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. N 7 "О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних" // БВС РФ. 2000. N 4. С. 9 - 13., и его действия квалифицируются по статье Особенной части УК как действия исполнителя преступления без ссылки на ст. 33 УК. При этом пределы ответственности посредственного исполнителя определяются направленностью его умысла: в случае совершения "негодным" субъектом иного преступления квалификация действий посредственного исполнителя осуществляется с учетом правил об эксцессе исполнителя (ст. 36 УК).

Если же лицо использовало для совершения преступления лицо, не подлежащее в силу каких-либо причин уголовной ответственности, не осознавая этого обстоятельства, то его действия надлежит квалифицировать как покушение на организацию совершения соответствующего преступления или как покушение на подстрекательство к его совершению (например, действия подстрекнувшего малолетнего совершить кражу и не осознающего этого обстоятельства должны квалифицироваться по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 33 и ч. 1 ст. 158 УК).

При наличии двух и более посредственных исполнителей их действия квалифицируются по статье Особенной части УК как действия исполнителей преступления без ссылки на ст. 33 УК и с вменением квалифицирующего признака совершения преступления группой лиц или группой лиц по предварительному сговору, если он указан в статье Особенной части УК Настольная книга судьи по уголовным делам. Московская государственная юридическая академия. Рарог А.И., Есаков Г.А., Чучаев А.И. СПС ГАРАНТ.

В случае же склонения к совершению преступления нескольких лиц, из которых кто-то способен нести уголовную ответственность, а кто-то не подлежит ей в силу каких-либо причин, действия склоняющего в целом квалифицируются как подстрекательство к соответствующему преступлению или как организация его совершения.

Из определения организатора преступления, данного в ч. 3 ст. 33 УК, можно выделить четыре разновидности организаторской деятельности:

1. Организатором преступления признается лицо, организовавшее совершение преступления, т.е. подготовившее совершение преступления в целом или в большей его части посредством разработки плана совершения преступления, приискания соучастников, орудий и средств совершения преступления, обучения соучастников и т.д.

2. Организатором признается лицо, руководившее исполнением преступления, т.е. лицо, упорядочивающее деятельность соучастников по непосредственному совершению преступления как на месте его совершения, так и вне его.

3. Организатором признается лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию), т.е. лицо, итогом деятельности которого по приисканию соучастников, орудий и средств совершения преступления, разработке планов совершения преступлений и т.д. стало создание организованной группы (ч. 3 ст. 35 УК) или преступного сообщества (преступной организации) (ч. 4 ст. 35 УК).

4. Организатором признается лицо, руководившее организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией), т.е. лицо, возглавляющее уже созданную им самим или другим лицом организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию).

Организатор преступления является самой опасной фигурой среди соучастников. Как правило, организатор является тем инициирующим фактором, с которого начинается подготовка преступления, его планирование. Именно он подбирает других соучастников, обеспечивает координацию и слаженность их действий в процессе реализации преступного намерения. Свои функции организатор может выполнять как в качестве самостоятельной фигуры совместно с другими соучастниками, так и выступая одновременно в качестве соисполнителя. Когда лицо выполняет только функции организатора, оно непосредственно не выполняет состава преступления, как это бывает, например, при найме другого лица на убийство за плату. Курс уголовного права. Том 1. Общая часть. Учение о преступлении (под ред. доктора юридических наук, профессора Н.Ф.Кузнецовой, кандидата юридических наук, доцента И.М.Тяжковой) - М.: ИКД "Зерцало-М", 2002

При квалификации действий лица как организатора необходимо иметь в виду, что излишне в такой ситуации квалифицировать эти же действия как пособнические или подстрекательские (т.е. организация совершения преступления охватывает пособничество и подстрекательство к его совершению) БВС РФ. 2001. N 12. С. 12 - 13..

Подстрекателем (ч. 4 ст. 33 УК) является лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом. Подстрекатель воздействует на исполнителя преступления или других соучастников, возбуждая в них решимость, желание совершить преступление. Склонение к совершению преступления должно носить конкретный характер, т.е. вызывать у индивидуально определенного лица желание совершить определенное преступление, и быть направлено на возбуждение такого желания, хотя при этом и не требуется четкой детализации преступных действий. Действия подстрекателя всегда носят умышленный характер. Его сознанием должно охватываться то, что он вовлекает подстрекаемого в совершение конкретного преступления и предвидит, что в результате его действий и действий исполнителя неизбежно или возможно наступят общественно опасные последствия.

Подстрекатель должен отвечать за оконченное преступление, если преступление будет исполнителем выполнено. Покушение исполнителя на преступление влечет за собой оценку действий подстрекателя так же, как покушения, несмотря на то, что свои действия он может полностью выполнить. В некоторых случаях действия подстрекателя по склонению кого-либо к совершению преступления в силу разных причин, но по не зависящим от него обстоятельствам, оказываются безуспешными.

Такое неудавшееся подстрекательство (покушение на подстрекательство) в уголовном праве рассматривается как создание условий для совершения преступления и поэтому квалифицируется как приготовление к преступлению (ч. 5 ст. 34 УК). От организатора подстрекатель отличается тем, что он не планирует совершение преступления и не руководит его подготовкой или совершением. В тех случаях, когда лицо не только склонило другое лицо к совершению преступления, но впоследствии выполнило и организационные действия, действия соучастника следует оценивать как организационные, поскольку по своей сути они являются более опасными, нежели подстрекательские.

Пособником признается лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступника либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы (ч. 5 ст. 33 УК).

От исполнителя пособник отличается тем, что он непосредственно не выполняет объективной стороны преступления, а либо в процессе подготовки преступления, либо на стадии его совершения оказывает помощь исполнителю путем создания реальной возможности завершения преступления.

Пособничество возможно на любой стадии преступления, но до его фактического завершения. Действия, совершенные после окончания преступления, не находятся в причинной связи с совершенным преступлением и, соответственно, не могут образовывать соучастие. Этим пособничество отличается от укрывательства преступления.

Единственным исключением из этого правила является оценка действий лица как пособничества, когда планируется их совершение после окончания преступления (скрыть преступника, орудия и средства совершения преступления, среды преступления либо предметы, добытые преступным путем, обещание приобрести или сбыть такие предметы), и это обстоятельство обговаривается соучастниками заранее, как правило, до начала совершения преступления.

Иногда пособничество выражается в действиях, которые образуют признаки самостоятельного состава преступления, предусмотренного Особенной частью, например, приобретение и передача исполнителю оружия для совершения убийства (ст. 222 УК). В таких случаях содеянное должно квалифицироваться по совокупности как самостоятельное преступление и соучастие в другом преступлении.

В зависимости от характера деятельности пособника (ч. 5 ст. 33 УК) пособничество делится на два вида: интеллектуальное и физическое.

К интеллектуальному пособничеству относятся дача исполнителю советов, указаний и представление иной информации, существенно облегчающих совершение преступления и содержащих информативные сведения. К интеллектуальному пособничеству также относятся заранее данное обещание скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно заранее данное обещание приобрести или сбыть такие предметы. В этой связи интересно дело К. и других, осуждение которых за пособничество хищению было признано необоснованным, поскольку хотя они и помогли перенести и скрыть похищенное, зная, что совершена кража из магазина, однако заранее не обещали этих действий.

При квалификации пособнических действий в форме заранее данного обещания приобрести или сбыть предметы, добытые преступным путем, их следует отличать от прикосновенности к преступлению в форме заранее не обещанного приобретения или сбыта имущества, заведомо добытого преступным путем (ст. 175 УК). Последнее преступление отличается от пособничества, как указано в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 31 июля 1962 г. N 11 "О судебной практике по делам о заранее не обещанном укрывательстве преступлений, приобретении и сбыте заведомо похищенного имущества", тем, что при соучастии "эти действия были обещаны исполнителю до или во время совершения преступления".

Вместе с тем в исключительных случаях заранее не обещанные приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем, могут быть признаны пособничеством. Как указано в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. N 4 "О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества", "следует квалифицировать как соучастие в хищении... систематическое приобретение от одного и того же расхитителя похищенного имущества лицом, сознававшим, что это дает возможность расхитителю рассчитывать на содействие в сбыте данного имущества" Судебная практика по уголовным делам / Сост. Г.А. Есаков. М., 2005. С. 23-28..

Физическое пособничество характеризуется оказанием физической помощи исполнителю при подготовке или в процессе совершения преступления. При этом совершаемые лицом действия не должны охватываться объективной стороной конкретного преступления, в противном случае речь будет идти уже о соисполнительстве, когда субъектов объединяет не только намерение, но и единство места, времени и действий Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1985. N 7. С. 12.*(467). Если исполнитель не воспользовался помощью физического пособника, то последний не может быть признан соучастником в силу отсутствия причинной связи между его действиями и совершенным преступлением.

К физическим способам пособничества относятся: предоставление средств или орудий совершения преступления (передача исполнителю различных предметов, необходимых для совершения преступления) и устранение препятствий (изменение окружающей обстановки, связанное с устранением помех на пути исполнителя).

В отличие от определения подстрекателя, характеризуя пособника, законодатель дает исчерпывающий перечень способов, которыми виновное лицо может содействовать исполнителю. В связи с этим необоснованным является высказанное в специальной литературе мнение, что пособничеством являются также заранее обещанное недоносительство и попустительство.

Квалификация действий пособника зависит от результатов деятельности исполнителя. Если исполнитель, несмотря на все выполненные действия пособника, не смог довести преступление до конца, то содеянное пособником должно расцениваться как покушение на преступление.

С субъективной стороны пособничество, как и другие виды соучастия, может совершаться только с умыслом. Интеллектуальным моментом умысла пособника охватывается сознание общественно опасного характера своих действий и действий исполнителя, предвидение возможности или неизбежности наступления в результате совместных действий единого общественно опасного результата. Волевой момент умысла пособника характеризуется, как правило, желанием (прямой умысел), а в некоторых случаях и сознательным допущением указанных последствий либо безразличным к ним отношением (косвенный умысел).

УНИВЕРСИТЕТА

имени О.Е. Кутафина(МГЮА)

Клименко Ю. А.

Организатор преступления: вопросы квалификации

ОРГАНИЗАТОР ПРЕСТУПЛЕНИЯ: ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ

Институт соучастия в преступлении пользуется репутацией самого сложного и запутанного в уголовном праве с середины XIX в., с момента зарождения отечественной юридической науки1. С тех пор положение вещей мало изменилось: соучастие по-прежнему представляет собой феномен, сложный для понимания, причем трудности возникают не только при толковании норм уголовного закона, но и при уяснении соответствующих положений уголовно-правовой доктрины. Учение о соучастии традиционно написано непростым языком, изобилует специальными терминами и на сегодняшний день не в полной мере обеспечивает достижение поставленной перед ним задачи - разъяснить институт соучастия студентам, практикующим юристам и законодателю. Это в полной мере относится и к квалификации действий организатора преступления.

Прежде всего хотелось бы остановиться на месте организатора в системе института соучастия и уголовного права в целом, верное представление о котором является одной из предпосылок правильного применения соответствующих норм.

В первом приближении следует отметить, что организатор, как и соучастие в целом, нашел свое отражение не только в Общей, но и в Особенной части УК РФ. Организационная деятельность закреплена не только в институте соучастия, но и институте назначения наказания. Соответственно в уголовном законе существует несколько типов технико-юридических конструкций (вариантов уголовно-правовых норм) с участием организатора преступления.

В зависимости от различных технико-юридических приемов включения в уголовный закон норм об организационной деятельности (прямо указанной в законе или вытекающей из сути юридических конструкций), как нам думается, можно предложить следующую типологию технико-юридических конструкций с участием организатора преступления по УК РФ.

В рамках данной типологии деятельность организатора:

1) является конститутивным признаком основного состава преступления (например создание или руководство бандой по ч. 1 ст. 209 УК РФ);

2) находит выражение в квалифицированных составах, построенных по признаку их совершения в соучастии (к примеру, если организатор действует в составе группы лиц по предварительному сговору - п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ);

3) включена в массовые беспорядки - кратковременное преступное объединение, возникшее без предварительного сговора и без достаточной осведомленности о конечных целях (ч. 1 ст. 212 УК РФ);

4) осуществляется в форме так называемого соучастия с «распределением ролей», «выполнением различных ролей» (ч. 3 ст. 33 УК РФ);

5) рассматривается как обстоятельство, отягчающее наказание - п. «в», «г» и «д» ч. 1 ст. 63 УК РФ (совершение преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору, организованной группы или преступного сооб-

Александрович КЛИМЕНКО,

кандидат юридических наук, преподаватель кафедры уголовного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

□римтнтния

Жиряев А. О стечении нескольких преступников при одном и том же преступлении. Дерпт, 1850. С. 6-7.

© Ю. А. Клименко, 2015

120 ЗАКОН И ПРАКТИКА ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ П5);

УНИВЕРСИТЕТА

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

щества (преступной организации); особо активная роль в совершении преступления; привлечение к совершению преступления лиц, которые страдают тяжелыми психическими расстройствами либо находятся в состоянии опьянения, а также лиц, не достигших возраста, с которого наступает уголовная ответственность).

Обратим внимание, что правовая оценка деятельности организатора происходит не только при квалификации совершенного с его участием преступления, но и при назначении ему наказания.

Порядок расположения юридических конструкций определен в соответствии с убывающей степенью общественной опасности роли организатора - от более опасной к менее опасной. Первые три типа технико-юридических конструкций выделены в рамках норм Особенной части УК РФ, четвертый и пятый - в рамках норм Общей части УК РФ.

Рассматриваемые технико-юридические конструкции с участием организатора имеют существенное значение для законодателя, который прибегает к ним в правотворческой деятельности с целью структурирования и упорядочения нормативного материала, что позволяет экономить текст закона.

Важны данные юридические конструкции и для правоприменителя - определив, какие из них подлежат применению, юрист получает возможность правильно квалифицировать содеянное и максимально учесть степень общественной опасности преступления в целом и действий конкретного лица при индивидуализации наказания.

В рамках настоящей работы мы остановимся на исследовании вопросов квалификации действий организатора, предусмотренных первым, вторым, четвертым и пятым типами технико-юридических конструкций.

Рассмотрим особенности квалификации по первому типу технико-юридических конструкций с участием организатора на примере ст. 210 УК РФ (похожим образом будет происходить квалификация действий организатора по ст. 205.4, 208, 209 и 282.1 УК РФ).

В статье 210 УК РФ предусмотрен «усеченный состав» соучастия - уголовная ответственность предусмотрена за сам факт объединения организатором соучастников в преступное сообщество (за приготовление к преступной деятельности), рассматриваемый законодателем как самостоятельное преступление. «Усеченным» такой состав принято называть потому, что он инкриминируется виновному сам по себе, т.е. последующие преступления, совершенные в развитие преступного замысла, искусственно отсекаются от него (подлежат квалификации по совокупности с ним). Соответственно, организатор, создавший преступное сообщество или руководивший им, должен нести «двойную» ответственность - как за конкретные преступления, совершенные преступным объединением, так и за сам факт создания этого объединения.

Рекомендации по квалификации действий такого организатора нашли отражение в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.06.2010 № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)»2. В соответствии с ним «лицо, создавшее преступное сообщество (преступную организацию), его (ее) руководитель, а также лица, осуществляющие коллективное руководство та-

2 СПС «ГАРАНТ».

ВЕСТНИК Клименко Ю. А.

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

ким сообществом (организацией), несут уголовную ответственность по части 1 статьи 210 УК РФ за совершение хотя бы одного из указанных в ней преступных действий, а также по соответствующим статьям Уголовного кодекса Российской Федерации за все совершенные другими участниками преступного сообщества (преступной организации) преступления без ссылки на часть 3 статьи 33 УК РФ и в том случае, когда указанные лица непосредственно не участвовали в совершении конкретных преступлений, но они охватывались их умыслом».

Помимо организатора - руководителя преступной организации в целом, в рамках ст. 210 УК РФ действуют организаторы рангом ниже, возглавляющие структурные подразделения преступного сообщества либо руководящие совершением конкретных преступлений. Согласно п. 17 упомянутого постановления Пленума Верховного Суда РФ № 12 «действия участника преступного сообщества (преступной организации), не являющегося исполнителем конкретного преступления, но в соответствии с распределением ролей в составе этого сообщества выполняющего функции организатора, подстрекателя либо пособника, подлежат квалификации независимо от его фактической роли в совершенном преступлении по соответствующей статье Уголовного кодекса Российской Федерации без ссылки на части 3, 4 и 5 статьи 33 УК РФ, а также по части 2 статьи 210 УК РФ».

Иными словами, действия организаторов низкого ранга следует квалифицировать как действия исполнителя, вне зависимости от того, выполнял ли такой организатор объективную сторону преступления. В этом смысле квалификация действий данной разновидности организаторов похожа на квалификацию организатора, закрепленного в ч. 1 ст. 210 УК РФ (главаря преступной организации): его роль в совершении сообществом конкретного преступления искусственно оценивается как роль исполнителя. Разница заключается лишь в том, что нижестоящему организатору в дополнение к ответственности за конкретное преступление вменяется в вину ч. 2 ст. 210 УК РФ, а не ч. 1 той же статьи, предназначенная для лидера организации.

На наш взгляд, изложенные правила квалификации не являются безупречными. По мнению высшей судебной инстанции, поскольку организованная группа и преступное сообщество обладают высоким уровнем сплоченности и общественной опасности, их член, принявший участие в совершении конкретного преступления в качестве организатора, подстрекателя или пособника, должен искусственно оцениваться как исполнитель. По замыслу Верховного Суда РФ, такая квалификация призвана подчеркнуть, что в рамках этих форм соучастия уровень опасности любого соучастника не уступает уровню опасности исполнителя. Однако такой подход упускает из виду немаловажное обстоятельство - на сегодняшний день > организатор нередко является самым опасным из соучастников, даже опаснее ис- ^ полнителя. Следовательно, применительно к организатору изложенное правило I достигает обратного эффекта: его деятельность оценивается как менее опасная, > чем есть на самом деле. р

В этой связи правила квалификации действий организатора - члена пре- ^ ступной организации нуждаются в усовершенствовании. Думается, что самое и простое решение в данном случае - квалифицировать его действия, помимо л соответствующей части ст. 210 УК РФ, по норме о конкретном преступлении со ссылкой на ч. 3 ст. 33 УК РФ. Например, если глава преступного сообщества организует совершение убийства своими подчиненными, его действия следовало бы

□римтнтния

22 ЗАКОН И ПРАКТИКА ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ [¡Зу.

УНИВЕРСИТЕТА

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

квалифицировать по ч. 1 ст. 210 УК РФ как руководство преступным сообществом и по ч. 3 ст. 33, п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ как организация убийства, совершенного организованной группой.

Квалификация действий организатора, выступающего субъектом технико-юридических конструкций второго типа (т.е. играющего роль соисполнителя в форме соучастия, предусмотренной в качестве признака квалифицированного состава - группа лиц, группа лиц по предварительному сговору и т.д.) на первый взгляд не представляет трудностей: на практике в подобных случаях действия организатора получают такую же юридическую оценку, как и действия обычного исполнителя.

Тем не менее, говоря о данном типе юридических конструкций, нельзя не сказать, что вопрос о наличии организатора в группе лиц без предварительного сговора принадлежит в теории уголовного права к числу дискуссионных. Одни криминалисты прямо отвечают на этот вопрос положительно3, другие утверждают о такой возможности косвенно, о чем свидетельствует признание ими возможности «технического» разделения ролей и функций при совершении посягательства в группе лиц4. Третьи отрицают присутствие организатора, считая выполнение различных ролей в рамках этой формы соучастия невозможным5, во всяком случае, при действующей редакции ст. 35 УК РФ6.

Как мы полагаем, наличие организатора в группе лиц без предварительного сговора является очевидным, особенно если обратить внимание на механизм совершения преступления в группе лиц без предварительного сговора. Процесс выполнения такого посягательства зачастую бывает достаточно протяженным во времени, чтобы у лица, первым начавшего выполнение объективной стороны, появилась возможность взять на себя организаторские функции и начать их осуществлять: раздавать соучастникам указания, распределяя их функции, а также вовлекать в совершение преступления сомневающихся и колеблющихся лиц.

Указанная особенность группы лиц без предварительного сговора неоднократно отмечалась авторами работ по уголовному праву. По справедливому замечанию Н. Святенюка, для преступлений, совершаемых группой лиц без предварительного сговора, характерно присоединение участников группы к исполнителю, первым начавшему выполнение объективной стороны посягательства7. Примером подобного развития событий в ходе совершения преступления группой лиц без предварительного сговора может служить следующий случай.

Е. и Б. были осуждены по п. «а», «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ, а Ч. - по ч. 1 ст. 116 УК РФ. Согласно материалам дела, Е. и Б. являлись должностными лицами, по-

3 Комиссаров В. С. Соучастие в преступлении // Уголовное право России. Общая часть: учебник / под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой. М., 2005. С. 336 ; Бородин С. В.

Преступления против жизни. СПб., 2003. С. 347.

ГармановВ. М. Квалификация группового сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов. Тюмень, 2008. С. 21.

Виды преступных групп: проблемы разграничения // Уголовное право. 2005. № 2. С. 19. Арутюнов А. А. Соучастие в преступлении. М., 2013. С. 145.

Святенюк Н. Ответственность за изнасилование, совершенное группой лиц, и соучастие в нем // Уголовное право. 2005. № 4. С. 46.

УНИВЕРСИТЕТА Организатор преступления: вопросы квалификации

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

стоянно выполнявшими функции представителя власти оперуполномоченными отдела уголовного розыска ОВД, а Ч., будучи стажером по должности оперуполномоченного того же отдела, должностным лицом не являлся. В вечернее время они находились в помещении ОВД. Е. подошел к Б. и попросил помочь ему в разговоре с подозреваемым в совершении разбойного нападения на магазин. Б. согласился. Затем Б. и Е. вместе со своим стажером Ч. прошли в кабинет. В ходе разговора, требуя признательных показаний, без согласования с другими лицами Е. начал бить потерпевшего К. Затем к нанесению побоев присоединились Ч. и Б. Действуя по указанию Е., Ч. надевал на потерпевшего полиэтиленовый пакет и перекрывал доступ кислорода, а Б. помогал Е. надеть на потерпевшего наручники (т.е. применить специальное средство)8. На наш взгляд, Е. выполнил роль организатора преступления.

Квалификация с использованием юридических конструкций четвертого типа (в которых организатор является субъектом соучастия с выполнением различных ролей), как правило, не вызывает затруднений: организатору вменяется ч. 3 ст. 33 УК РФ и норма Особенной части УК РФ, предусматривающая соответствующее преступление.

Определенные сложности появляются тогда, когда организаторская деятельность представляет собой сочетание подстрекательства с пособничеством. По большинству дел оно квалифицируется как организация преступления9, однако эта общая линия выдерживается правоприменителями не всегда. Нами обнаружено несколько судебных решений, в которых фактическому организатору преступления была ошибочно дана юридическая оценка как подстрекателю.

В частности, М. была осуждена по ч. 4 ст. 33, п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а В. - по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ за преступление, совершенное при следующих обстоятельствах. Тяготясь своей дочерью О., которая злоупотребляла спиртными напитками и вела аморальный образ жизни, М. решила убить ее, для чего подыскала исполнителя В. и разработала план совершения преступления. В соответствии с планом М. должна была заманить О. в дом к их знакомой П., а В., предварительно подмешав О. клофелин, - совершить ее убийство. Реализуя свой замысел, М. уговорила О. поехать в гости к П., у которой они распивали принесенное М. спиртное до тех пор, пока О. не заснула. После этого М. ушла, а В. оттащила О. в располагавшийся неподалеку овраг, где задушила ее. Содеянное М. суд расценил как подстрекательство к преступлению10.

На наш взгляд, данная квалификация является неверной. Роль М. в убийстве О. не была ограничена приисканием исполнительницы В. и склонением ее к участию в преступлении, что характерно для подстрекательства. Ею также был разработан план действий и оказано содействие в его осуществлении. Заманив О. на место совершения преступления и приведя ее в состояние опьянения, М. тем самым устранила препятствия к совершению преступления. Поэтому содеянное М. образует сумму подстрекательских и пособнических действий, которую надлежит квалифицировать как организацию преступления.

8 Уголовное дело № 1-67/10 // Архив Дзержинского районного суда г Оренбурга.

9 Уголовное дело № 2-29/07; 2-30/08; 2-32/08 // Архив Оренбургского областного суда.

10 Уголовное дело № 2-148/04 // Архив Оренбургского областного суда.

□римтнтния

124 ЗАКОН И ПРАКТИКА ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ [¡Зу

УНИВЕРСИТЕТА

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

Необходимо отметить, что проиллюстрированная тенденция, когда организаторские действия ошибочно расцениваются как подстрекательские, была свойственна правоприменительной практике в первые годы после вступления в силу нового УК РФ. В судебных решениях 2008-2015 гг. ошибки в применении норм ст. 33 УК РФ встречаются значительно реже.

Таким образом, организация преступления может выражаться в выполнении одной из трех функций: 1) подстрекательство, совмещенное с пособничеством; 2) руководство преступной деятельностью; 3) создание организованной группы или преступного сообщества. Это своего рода три типовых варианта организаторской деятельности, руководствуясь которыми можно быстро определить, кто из лиц, действующих в рамках соучастия с распределением ролей, является организатором преступления.

В учебной литературе, однако, порой предлагается иной набор функций организатора. В частности, Р Р Галиакбаров и Г. П. Новоселов выделяют три вида общественно опасного поведения организатора: 1) организация конкретного преступления; 2) руководство его совершением; 3) создание организованной группы или преступного сообщества либо руководство ими11.

Как нам думается, подобное изложение вопроса не совсем удачно. Во-первых, наименование первой из функций, свойственных организатору, страдает тавтологией, поскольку совпадает с названием собственно организатора. Во-вторых, хотя указанные авторы и пишут правильно о том, что «для признания субъекта организатором достаточно установить виновность в совершении любого из перечисленных действий»12, в то же время они не уточняют, что для признания лица организатором требуется именно сочетание в его действиях функции подстрекателя с функцией пособника.

Кроме того, при подобной классификации функций организатора упускается из виду, что руководство осуществляется, и когда лицо управляет совершением единичного конкретного преступления, и когда стоит во главе преступного объединения (организованной группы, преступного сообщества). Для обеспечения простоты и понятности изложения учебного материала гораздо удобнее рассматривать руководство как самостоятельную функцию, специфичную только для организатора. Нецелесообразно относить руководящую роль сразу к двум вариантам организаторской деятельности.

Сложно согласиться с авторами критикуемой позиции и в том, что « в случаях, когда организатор преступления одновременно осуществляет и исполнительские действия, объем знаний о совершаемом преступлении у него всегда должен быть большим, нежели у других исполнителей»13. Возникает вопрос: если один из соисполнителей руководит остальными соучастниками в процессе совершения преступления и осведомлен о происходящем не более других - разве он не будет организатором? Безусловно будет. А раз так, процитированное предложение тре-

Галиакбаров Р. Р., Новоселов Г. П. Соучастие в преступлении // Уголовное право России. Часть Общая: учебник для бакалавров / отв. ред. проф. Л. Л. Кругликов. М., 2013.

Галиакбаров Р. Р., Новоселов Г П. Указ. соч. С. 266. Там же. С. 267.

УНИВЕРСИТЕТА Организатор преступления: вопросы квалификации

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

бовать от субъективной стороны подобного организатора-совместителя особого содержания выглядит излишним.

Несомненный интерес с точки зрения квалификации представляет предложенное А. А. Арутюновым подразделение способов взаимодействия организатора с иными соучастниками. Два варианта:

а) «система с жесткой детерминацией исполнения. Организатор принимает решение о совершении преступления. Проработав детали, он предписывает исполнителю, как именно тот должен действовать и какого результата достичь. Исполнитель безоговорочно воспринимает предписание и совершает задуманное организатором»;

б) «система с максимальной "свободой" исполнителя. Организатор замышляет совершение преступления. Он не определяет пути его совершения, а передает задание исполнителю в общих чертах. Получив задание, исполнитель сам определяет план действий. Организатор, таким образом, не вмешивается ни в процесс формирования и принятия решения исполнителем, ни в процесс собственно совершения преступления. Исполнитель действует по своему усмотрению»14.

На наш взгляд, последний из описанных А. А. Арутюновым вариантов взаимодействия не образует организации преступления. Соучастник лишь вызывает у исполнителя желание совершить преступление, а это не что иное, как подстрекательство. Процитированное утверждение выглядит тем более странно, что далее автор утверждает, что не признает организацией преступления одновременное совершение подстрекательских и пособнических действий: «Совершенно очевидно, что организация преступления не сводится к простой сумме указанных действий, а представляет качественно иную деятельность»15.

К сожалению, в процитированной работе не уточняется, в чем именно должно заключаться это новое качество организаторской деятельности. Как мы полагаем, для данной ситуации вполне применим философский закон перехода количественных изменений в качественные: когда подстрекательство сочетается с пособничеством (количественное изменение), это означает изменение качества преступной деятельности (ее качество с простого содействия меняется на организацию преступления).

Примечательно, что приведенные А. А. Арутюновым в поддержку своей позиции примеры из судебной практики в действительности работают против нее. Так, гражданин Т. предложил Г., Л. и С. ограбить супругов Х. и с этой целью на автомобиле привез их к вагончику, где проживали потерпевшие. Сам Т. остался в машине, а другие соучастники проникли в вагончик и, требуя денег, стали изби- > вать супругов. Действия Т. квалифицированы как организация покушения на со- ^ вершение грабежа по предварительному сговору, с незаконным проникновением I в жилище16. По мнению А. А. Арутюнова, «действия Т., исходя из описанной роли, >

подлежали квалификации как подстрекательство к преступлению»17. р

14 Арутюнов А. А. Указ. соч. С. 150.

15 Там же. С. 153. I

16 Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. № 9. С. 8-9. п

17 Арутюнов А. А. Указ. соч. С. 153.

примтнтния

26 ЗАКОН И ПРАКТИКА ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ [¡Зу

УНИВЕРСИТЕТА

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

В подтверждение своих слов процитированный автор приводит еще один пример из опубликованной судебной практики, который, по всей видимости, рассматривается как аналогичный предыдущему. Гражданин Ч. предложил И. совершить убийство У и пообещал за это материальное вознаграждение, склонив его тем самым к совершению преступления. Судебная коллегия квалифицировала действия Ч. по ч. 4 ст. 33, п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ как подстрекательство к убийству по найму18.

Теперь проанализируем оба судебных решения. Как мы полагаем, фабула дела в обоих примерах существенно отличается, и суд в обоих случаях совершенно верно определил вид соучастника. Если в первом деле имело место сочетание подстрекательства (предложил совершить преступление) с пособничеством (привез к месту совершения преступления на автомобиле), что образует организацию преступления, то во втором мы имеем подстрекательство в чистом виде - виновный лишь вызвал у исполнителя желание совершить преступление.

Исходя из всего вышеизложенного, мы не можем в полной мере согласиться с рекомендацией А. Н. Павлухина, Р С. Рыжова и Н. Д. Эриашвили о том, что «... когда соучастник выполнял несколько ролей, при квалификации его действий каждая из них должна получить отражение»19 (имеется в виду, что при выполнении лицом функции исполнителя и пособника его действия квалифицируются со ссылкой на ч. 2, 3 ст. 33 УК РФ, подстрекателя и пособника - на ч. 4, 5 ст. 33 УК РФ). Дословно совпадающая рекомендация предложена В. П. Алехиным20, схожее предложение сделано В. А. Холодок21.

Мы считаем данную рекомендацию не вполне обоснованной. Во-первых, потому что при сочетании подстрекательства с пособничеством эти действия перерастают в организацию преступления; во-вторых, потому что если лицо выступило пособником и исполнителем, то нет нужды отражать в квалификации менее опасную роль пособника.

К числу проблемных моментов квалификации с использованием юридической конструкции, отнесенной нами к четвертому типу, также относятся случаи, когда соучастие с выполнением различных ролей ошибочно расценивается как соучастие в группе лиц по предварительному сговору.

Так, К. и Н. были осуждены по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 159 УК РФ за покушение на мошенничество группой лиц по предварительному сговору. Согласно установленным в приговоре обстоятельствам, Н. обнаружила лежащий на земле паспорт на имя З. и присвоила его, после чего решила завладеть чужим имуществом путем мошенничества. С этой целью Н. вступила в преступный сговор с К., которой предложила выехать в город и в магазине, используя найденный паспорт, приобрести в кредит товары, а впоследствии долг по кредиту не погашать. После того как Н. распределила роли и дала К. указание в отношении перечня имущества, на которое должен был быть оформлен кредит, они осуществили следующие действия:

18 Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2008. № 10.

19 Павлухин А. Н., Рыжов Р. С., Эриашвили Н. Д. Виды и ответственность соучастников преступления. М., 2007. С. 104-105.

20 Алехин В. П. Соучастие в террористической деятельности. М., 2009. С. 73.

21 Холодок В. А. Теория и практика квалификации преступлений. Курган, 2010. С. 92.

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

Н. передала К. паспорт для оформления кредита, а сама осталась на улице ожидать. В магазине К. представилась именем З. и обратилась к менеджеру. При обработке кредитных документов была задержана22.

На наш взгляд, в данном случае вменение квалифицирующего признака «группой лиц по предварительному сговору» было необоснованным. Роль Н. сводится к тому, что она выдвинула идею, подыскала подходящий объект, приискала исполнителя, склонив его к участию в совершении преступления, распределила роли (что прямо отмечено в приговоре), определила способ посягательства, дала указания в отношении предмета хищения и предоставила средство совершения преступления - паспорт. Однако в осуществлении объективной стороны хищения она участия не принимала, оставаясь на улице. Посягательство совершено только одним исполнителем - К. При таких обстоятельствах содеянное Н. надлежит квалифицировать по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 33 и ч. 1 ст. 159 УК РФ - как организацию покушения на мошенничество.

Проблемный характер носит также квалификация части преступлений, помещенных на пятое место в предложенной нами типологии технико-юридических конструкций. Имеются в виду ситуации, когда организатор-соисполнитель, действуя в рамках группы лиц, группы лиц по предварительному сговору или организованной группы, совершает преступление, для которого Особенной частью УК РФ не предусмотрен квалифицированный состав, учитывающий данное обстоятельство (к примеру, ст. 110, 115, 116 УК РФ). Как правило, в такой ситуации факт участия в преступлении организатора никак не отражается на юридической оценке содеянного, что представляется неоправданным. Указанное положение вещей свидетельствует о потребности в модернизации сложившейся на практике схемы квалификации таких преступлений.

В этой связи обратим внимание на правила квалификации соучастия, сформулированные А. И. Плотниковым. По мнению данного ученого, если признаки статьи Особенной части вообще либо в достаточной мере не отражают соучастия (ни в основном, ни в квалифицированном составе), то при его наличии необходимо ссылаться на статьи Общей части УК РФ. Например, кражу, совершенную группой лиц без предварительного сговора, указанный автор предлагает квалифицировать со ссылкой на ч. 1 ст. 35 УК РФ, посвященную данной форме совместного преступления. Для учета роли соучастника предлагается использовать аналогичное правило - ссылаться на ст. 33 УК РФ23.

Необходимость пересмотра сложившихся на практике проблемных вариантов квалификации соучастия несомненна. Однако приведенный выше источник дает основания полагать, что требование ссылаться на ст. 33 УК РФ распростра- > няется только на соучастие с выполнением различных ролей и не допускается в д иных формах соучастия. С нашей точки зрения, с этим компонентом предложения I А. И. Плотникова сложно согласиться. Дело в том, что квалифицируя преступле- > ния, совершенные соисполнителями, с дополнительной ссылкой только на ст. 35 р УК РФ, мы подчеркиваем лишь форму соучастия. Вид соучастника (выполненные ^ им функции) остаются за пределами такой квалификации. и

22 Уголовное дело № 1-279/07 // Архив Ленинского районного суда г. Оренбурга. ^

23 Плотников А. И. Теоретические основы квалификации преступлений. Оренбург, д

2001. С. 78-79.

примтнтния

28 закон и практика его примтнтния [¡зу.

УНИВЕРСИТЕТА

имени О.Е. Кугафина (МГЮА)

По этой причине целесообразнее квалифицировать действия организатора рассматриваемой группы преступлений со ссылкой не только на ст. 35, но и на ч. 3 ст. 33 УК РФ. Мы солидарны с теми авторами, по мнению которых ссылка на ч. 3 ст. 33 УК РФ при квалификации действий организатора должна быть обязательной и в тех случаях, когда он участвует в непосредственном совершении преступления в качестве соисполнителя24.

В приговорах по делам о преступлениях, совершенных в соучастии, суды в подавляющем большинстве не акцентируют внимания на том, кто из виновных взял на себя организаторские функции. По нашему мнению, для выхода из сложившегося положения целесообразно ввести в УК РФ императивное требование ссылаться на ч. 3 ст. 33 во всех случаях уголовно-правовой оценки действий организаторов преступления, включая соисполнительство. Тем самым на правоприменителей будет возложена обязанность выявлять организаторов преступной деятельности по всем делам, связанным с соучастием в преступлении, что позволит давать более точную уголовно-правовую оценку содеянного организаторами.

Для реализации этой идеи мы предлагаем изложить ч. 2 ст. 34 «Ответственность соучастников преступления» УК РФ в нижеследующей редакции:

«Соисполнители отвечают по статье Особенной части настоящего Кодекса за преступление, совершенное ими совместно, без ссылки на статью 33 настоящего Кодекса, кроме случаев, когда соисполнитель также является организатором преступления».

Следует отметить, что в науке уголовного права ранее высказывалось предложение квалифицировать содеянное организатором как действия исполнителя25. Как нам думается, подобная инициатива вряд ли заслуживает одобрения, поскольку у организатора более высокий уровень социальной опасности, чем у исполнителя, а одинаковая квалификация будет означать нивелирование этой разницы. Напротив, приоритетным путем развития правил квалификации преступлений, совершенных в соучастии, представляется дальнейшая детализация уголовно-правовой оценки действий соучастников в зависимости от их разновидности и от формы соучастия, в рамках которой они были объединены.

24 Царегородцев А. М. Основания ответственности и квалификации действий организаторов и других соучастников преступлений // Проблемы борьбы с преступностью: сборник. Омск - Иркутск. 1975. С. 32 ; Он же. Ответственность организаторов преступлений. Омск, 1978. С. 49.

25 Ковалев М. И. Соучастие в преступлении. Екатеринбург, 1999. С. 176.