Социальные и психологические механизмы действия права. Раздел седьмой. механизм правового регулирования

Наиболее общим образом механизм правового регулирования (в последующем – МПР) может быть определен как взятая в единстве система правовых средств, при помощи которой обеспечивается результативное правовое воздействие на общественные отношения.

Понятие МПР производно от понятия правового регулирования. Этим прежде всего определяются место и значение понятия МПР в марксистско-ленинской общей теории права. Как и понятие правового регулирования, оно в рамках правоведения представляет собой методологическую категорию, конкретизированно выражающую требования материалистической диалектики по отношению к явлениям правовой действительности. В соответствии с этим понятие МПР обеспечивает такое четко философски сориентированное видение правовых явлений, которое дает возможность провести в общей

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С.9

теории права специально-юридический анализ философского уровня (1.17.1).

Понятие МПР позволяет:

– не только собрать вместе явления правовой действительности – нормы, правоотношения, юридические акты и др. и обрисовать их как целостность (это достигается также и при помощи понягия "правовая система"), но и представить их в "работающем", системно-динамическом виде, что характеризует результативность правового регулирования, его способность гарантировать с правовой стороны достижение поставленных законодателем целей;

– высветить в связи с этим специфические функции, которые выполняют те или иные юридические явления в правовой системе, показать их связь между собой и взаимодействие.

Вместе с тем понятие МПР, хотя и производно от понятия правового регулирования, имеет самостоятельное высокозначимое место в категориальном аппарате марксистско-ленинской общей теории права. Оно призвано отразить анатомию правовой действительности с ее динамической стороны и, следовательно, обрисовать саму субстанцию права, т.е. элементы правовой системы, через которые осуществляется правовое регулирование.

Это обстоятельство в высшей степени важно при рассмотрении тех вопросов теории права, которые относятся в основном к догме права и технике юриспруденции и по своему содержанию являются общими для отраслевых.юридических наук. Поскольку за исходные при таком рассмотрении взяты положения о МПР, постольку здесь, при освещении специальных проблем теории права, обеспечивается последовательное проведение метода материалистической диалектики. Таким путем общетеоретическая трактовка вопросов догмы права и техники юриспруденции может быть поднята на философский (общесоциологический) уровень и интегрирована в единое содержание общей теории.

2. Различные подходы, или аспекты.

Приведенные определение и краткая характеристика МПР нацелены в основном на инструментальную, специально-юридическую его интерпретацию, при которой внимание сосредоточивается на средствах юридического воздействия,

образующих в своей последовательной связи единую цепь правовых явлений.

Вместе с тем понятие МПР является достаточно емким и многогранным, допускающим и другие подходы к освещению средств правового воздействия. Эти подходы, позволяющие в ряде случаев использовать научный потенциал иных наук – психологии, общей социологии и др.,-направлены на то, чтобы раскрыть те или иные, подчас весьма существенные, стороны процесса правового регулирования, свойственные ему механизмы.

Важно лишь, чтобы престижность соответствующего понятийного аппарата в терминологии не привела к неоправданному их использованию, а отсюда обесценению этой проблемы, утрате ею необходимой определенности: к такой ее постановке, при которой всякая последовательная связь между правовыми явлениями служила бы основанием для конструирования понятия механизма , к тому же подчас связанного со стремлением представить его чуть ли не единственно оправданным в научном отношении. Ведь при всей емкости и многогранности понятия МПР оно во всех случаях призвано показать системно-динамический срез правовой действительности, анатомию юридического воздействия.

Среди подходов к МНР, имеющих конструктивное значение, следует выделить три: инструментальный , т.е. специально-юридический механизм, психологический и социальный механизмы действия права.

Можно предположить, что сам факт наличия обособленных друг от друга подходов к проблеме МПР – свидетельство еще недостаточно высокого состояния ее разработки. В этом плане, по-видимому, наиболее теоретически значимых и практически важных выводов можно

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 11

ожидать от исследований, в которых удастся соединить указанные выше подходы. Уже сейчас видна органическая связь между особым построением глубинных элементов правовой системы, которая характеризует специально-юридические функции права и выражается в соотношении дозволений, запретов и обязываний, с психологическим механизмом, мотивами поведения людей, а отсюда с теми социальными явлениями, которые можно отнести к социальному механизму действия права (правовыми установками, ориентациями участников общественных отношений и др.). В связи с этим появляется ряд новых социально-политических, юридических и психологических моментов в освещении элементов МПР – юридических норм, правоотношений и др. Некоторые из изложенных далее соображений призваны отразить такого рода соединение подходов, или аспектов, к проблеме МПР.

3. Инструментальный, специально-юридический аспект МПР.

Этот аспект охватывает весь комплекс средств, весь юридический инструментарий, который "работает" в процессе правового регулирования.

Наряду с выделением в МПР юридических норм, правоотношений и других аналогичных средств воздействия в нем может быть выделен и более глубокий слой – то, что условно может быть названо функциональным МПР (функциональным в том смысле, что перед нами правовые явления, в которых непосредственно выражаются специально-юридические функции права).

На этой стороне МПР следует остановить внимание читателя. Можно предположить, что здесь раскрываются исходные юридические начала и "пружины" правового регулирования, а главное, юридический инструментарий непосредственно связывается через функции права с объективно обусловленными требованиями экономического базиса данного классового общества.

Известные наметки подхода к МПР с данной стороны сделаны В.М. Горшеневым. По его мнению, МПР слагается из двух основных полярных элементов: во-первых, это – способы воздействия, дозволения и запреты (активная сторона), во-вторых, это – способы реализации, которые проявляются в фактическом поведении людей, в совершении действий или в воздержании от действий (результативная сторона); между указанными "чистыми" способами расположены, как полага-

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 12

Правда, пытаясь совместить в одном ряду разнопо-рядковый юридический инструментарий, В.М. Горшенев упускает из виду нормы права, акты реализации и др. Неоправданно отрицает он и существование такого способа правового регулирования, как позитивные обязывание (автор отождествляет его с "предписанием") .

Но если сосредоточить анализ на дозволениях и запретах и держать в поле зрения третий способ правового регулирования – обязывание, то, надо полагать, может быть найден конструктивный путь освещения МПР с данной стороны.

Дозволения и запреты, а также обязывания – наиболее глубокий слой МПР. Превращаясь в процессе правового регулирования в реализацию права, они как бы проникают во все звенья МПР – юридические нормы, правоотношения, акты реализации, во многом предопределяя их черты и особенности.

Это один из ключевых моментов. В сочетании способов регулирования проявляются особенности специально-юридических функций права – регулятивной динамической и регулятивной статической. Обязывание, с одной стороны, дозволения и запреты – с другой, выступают проводниками особых специально-юридических функций: обязывание – динамической, дозволения и запреты – статической (1.12.4). Хотя в обоих случаях правовое регулирование предполагает активную деятельность людей, их коллективов, но в социальном и юридическом отношениях принципиально важно, что в первом случае (динамическая функция) на лицо возлагаются обязанности к активному действию, а во втором (статическая функция) – к воздержанию от определенных действий. Именно это и обусловливает специфику юридического инструментария на каждом из указанных участков правового регулирования, специфику столь су-

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 13

щественную, что перед нами разные, подчас несопоставимые пласты правовой материи.

Отмеченная специфика тем более существенна, что обязывание, с одной стороны, и рассматриваемые в единстве дозволения и запреты – с другой, обладают различным, во многом неоднозначным потенциалом воздействия на социальную жизнь. Внешней силой, имеющей, так сказать, "навязывающий" характер, отличается способ позитивного обязывания, выражающий динамическую функцию. Но эта потенциальная мощь правового регулирования имеет и теневую сторону (существует довольно широкий простор для волюнтаризма, для "навязывания" участникам общественных отношений обязанностей, не соответствующих социальным потребностям).

По-иному характеризуются взятые в единстве дозволения и запреты, выражающие статическую функцию права. Правовое регулирование обладает здесь куда меньшей потенциальной мощью внешнего "навязывания". Его регулирующая сила состоит главным образом в том, чтобы при помощи субъективных прав дать простор для действия всей системы социальных регуляторов – экономических, духовных и др. И тогда, когда дозволения и запреты находятся в органическом единстве с этой общей системой социальных регуляторов, конечный эффект правового регулирования нередко более значителен, чем при обязывании, в большей мере согласуется с объективными потребностями жизни данного классового общества. Вместе с тем – и это обстоятельство нужно особо оттенить – взятые в единстве дозволения и запреты органичны для права, полностью отвечают его природе, важнейшим, определяющим сторонам его социальной ценности. Именно в данном случае классовая сущность права раскрывается через нормативно-организованную социальную свободу, право в качестве нормативной системы противостоит произволу, своеволию, субъективизму, а его социальная ценность отчетливо проявляется как упорядоченная социальная активность.

Понятно, что все эти черты и особенности, плюсы и минусы способов правового регулирования, их сочетаний весьма по-разному выражаются в зависимости от классовой сущности, исторического типа права. В условиях социалистического и коммунистического строи-

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 14

тельства правовые формы призваны обеспечить значительные преобразования в экономике, во всех сферах жизни общества и потому в социалистическом праве, базирующемся на подлинно научном, марксистско-ленинском мировоззрении, намного возросло значение и стало более органичным для правовой сферы регулирование при помощи позитивного обязывания, которое вместе с системой дозволений и запретов способствует развертыванию социальной активности трудящихся. Да и самое соотношение дозволений и запретов, выраженное в двух типах регулирования – общедозволительном и разрешительном, приобрело при социализме такой характер, который обеспечивает большие возможности для социальной активности на основе высокой организованности общественных отношений (1.17.6).

4. Психологический аспект МПР.

МПР в рассматриваемом аспекте характеризует происходящие в результате правового регулирования формирование и действие мотивов поведения людей-участников общественных отношений.

Перед нами, в сущности, своего рода проекция способов правового регулирования на психологическую сферу личности. Даже при самом общем освещении психологического механизма можно отчетливо проследить, как по-разному "работают" в сфере психики людей, с одной стороны, позитивное обязывание, а с другой – дозволения и запреты.

Позитивное обязывание, опосредствующее динамическую функцию, направлено на то, чтобы сформировать побудительные мотивы, поведения и обеспечить (в конечном счете преимущественно принудительными мерами) их действие. Разумеется, в социалистическом обществе такое обеспечиваемое правом формирование и действие побудительных мотивов поведения согласуется, как правило, с формированием и действием аналогичных мотивов под влиянием экономических, политических, духовно-нравственных факторов и потому органически вплетается в закономерные социальные процессы.

И все же взятый в чистом виде данный способ правового регулирования предназначен для того, чтобы даже независимо от влияния иных факторов добиться при помощи многообразного комплекса юридических средств нужного эффекта.

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 15

С сугубо юридической стороны возложение обязанностей к активному поведению представляет собой мощную "навязывающую" силу и поэтому наиболее надежное средство, направленное на достижение намеченного социального эффекта. Однако оценка этого способа правового регулирования и меры его надежности неоднозначна.

Учитывая известную ценность данного способа правового регулирования, ярко проявляющегося в условиях революции и необходимости проведения глубоких социальных преобразований, следует принять во внимание и то, что он сам по себе не сориентирован на собственную социальную активность участников общественных отношений. Здесь, следовательно, не получает развития социально ценное в психической жизни людей, достигаемое при помощи юридического регулирования, – развертывание потенциальных возможностей человека, основанных на собственной инициативе, сознательном выборе цели и средств ее достижения. К тому же надо иметь в виду, что положительный психологический эффект обязывания (выработка привычки к дисциплине, организованности) связан с известными издержками, величина которых возрастает в той степени, в какой обязывание не согласовывается с действием иных факторов, влияющих на поведение людей, – экономических, политических, духовно-нравственных. Ведь психологическая основа побудительного мотива в данном случае состоит в том, чтобы избежать неблагоприятных последствий: страх, боязнь и т.д. – явления, не способствующие развитию наиболее ценных психических качеств личности. Да и с точки зрения надежности позитивное юридическое обязывание имеет слабые стороны. Если отсутствует нужная согласованность с действием иных факторов и тем более если позитивное обязывание носит волюнтаристский, субъективистский характер, то даже при неизбежном в данном случае непомерном нарастании государственно-принудительных обеспечительных мер намеченный социальный эффект достигается не всегда, не полностью, порой лишь по формальным показателям, а главное дорогой ценой – с большими потерями, издержками, увеличением негативных явлений в социальной жизни.

Иной характер имеет психологический МПР в плоскости дозволений и запретов.

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 16

Если подходить к рассматриваемой проблеме с сугубо юридической стороны, то на первый взгляд может сложиться впечатление, что здесь основное, чего можно достигнуть при помощи юридических средств, – это формирование при помощи запретов сдерживающих мотивов поведения участников общественных отношений и обеспечение их действия.

Между тем правовое регулирование, осуществляемое при помощи дозволений и запретов, – решающий канал воздействия права на общественную жизнь, прямо согласующийся с его особенностями и ценностью и- что не менее важно – способствующий развитию побудительных мотивов поведения, причем таких, которые вытекают из материальных и иных определяющих процессов в жизни общества и соответствуют наиболее ценным психическим качествам личности.

Прежде всего юридический запрет, хотя имеет в основном сдерживающий характер, может оказывать немалое воздействие на поведение людей: ставить преграду возникновению тех или других видов поведения, ориентировать на возникновение иных видов поведения и т.д. Такое воздействие во многих случаях органично для социальной жизни, ибо юридический запрет со всем сопровождающим его довольно жестким юридическим инструментарием нередко лишь подкрепляет уже существующий моральный запрет и потому (как это характерно для социалистического общества) в большинстве своем вообще не может рассматриваться в качестве "навязываемого" участникам общественных отношений.

Самое же существенное заключается в том, что юридическое регулирование, осуществляемое при помощи дозволений, призвано дать простор материальным, духовным и иным внеправовым стимулам. Оно, следовательно, органически вплетаясь в экономические и другие основополагающие социальные процессы и тем самым обеспечивая закономерное, естественное функционирование всего социального организма, направлено на то; чтобы развивались наиболее важные духовные, психические качества личности, связанные с самостоятельной, инициативной деятельностью участников общественных отношений, с их социальной активностью, творческим отношением к делу. Тем более, что в ряде случаев (правда, в прямой зависимости от социального строя, от содержания правового регулирования и его

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 17

соотношения с моралью) само предоставление тем или иным лицам в порядке дозволения субъективных прав ориентирует людей на желательный, одобряемый обществом и государством образ поведения и, стало быть, в какой-то мере может способствовать формированию социально оправданных побудительных мотивов такого поведения.

Практика социалистического и коммунистического строительства в странах социализма свидетельствует о том, что при всей важности способа позитивного обязывания (он, в частности, сохраняет существенное значение в области народнохозяйственного планирования), определяющей тенденцией в развитии правового регулирования является все более широкое использование взятых в единстве, в органическом сочетании дозволений и запретов. Происходит это потому, что в полном согласии с общими закономерностями развития системы социального стимулирования в социалистическом обществе указанные способы правового регулирования обеспечивают широкое проявление всего позитивного потенциала материальных, моральных и иных духовных стимулов, вытекающих из социалистических общественных отношений .

Существен и такой момент. Если теоретически возможно охарактеризовать особенности психологического МПР в зависимости от способов правового регулирования, взятых в "чистом виде", то в реальных жизнен-

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 18

ных отношениях, в самой ткани права они действуют в сочетаниях, в различных комбинациях. Специфику этих сочетаний, комбинаций в психологическом ракурсе можно уже проследить в основных типах правового регулирования – общедозволительном и разрешительном (каждый из которых отличается немалыми особенностями именно со стороны психологического аспекта МПР) . Еще более наглядно она проявляется в отраслевых методах правового регулирования – в одновременном использовании как дозволений и запретов, так и позитивного обязывания для решения тех или иных социальных задач.

Например, комбинированные приемы регулирования с весьма сложным сочетанием позитивных обязываний, дозволений и запретов применяются для опосредования отношений в области социалистического хозяйства. Здесь нередко возложение строгой обязанности совершить те или иные действия (выполнить плановые задания по производству продукции, по повышению ее качества и т.д.) соединяется с предоставлением в общедозволительном порядке субъективных прав, открывающих простор для действия материальных и духовных стимулов (дополнительное вознаграждение, премии, нематериальное поощрение). Достижение же предусмотренных в плане и юридических нормах результатов является основанием для возникновения новой группы прав и обязанностей, связанных с назначением поощрений, их выдачей и т.д. Любопытно при этом, что побудительные мотивы к исполнению основной обязанности формируются не столько под влиянием возможности применения государственно-принудительных средств, сколько в результате действия материальных и духовных стимулов, которое обеспечивается в свою очередь целой системой позитивных обязываний, дозволений и запретов.

В советской юридической литературе наряду с тем, что продолжаются исследования стимулирующего действия государственно-принудительных средств воздействия, уделяется возрастающее внимание поощрениям – материальным и духовным стимулам, занимающим все больший удельный вес среди факторов, которые влияют

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 19

на формирование побудительных мотивов поведения тружеников в социалистическом обществе.

Думается, однако, что разработка правовых вопросов поощрения не должна ограничиваться выделением соответствующих юридических норм (и тем более локализацией данной проблемы на попытке конструирования в качестве особой разновидности поощрительных норм). Дело в том, что общественные отношения, связанные с поощрением, опосредствуются разными юридическими средствами, отличающимися специфическим воздействием на поведение людей, в том числе и с психологической стороны.

В рассматриваемой области общественных отношений следует различать:

а) закрепляемые в правовом порядке показатели, за добросовестное и качественное исполнение которых предусматриваются меры поощрения (поощрение устанавливается за достижение показателей, и это само собой приводит к исполнению обязанностей, регламентированных теми или иными, нормами);

б) право лица, в соответствии с которым известные, одобряемые обществом и государством действия, соответствующие установленным показателям, могут служить основанием для поощрения ;

в) право компетентного органа назначать поощрительную меру в случае наступления предусмотренных результатов;

г) юридическая обязанность компетентного органа при наличии всех необходимых оснований реально осуществить поощрительную меру – выдать награду, выплатить сумму премии и т.д.

Знаменательно, что в каждом из указанных случаев те или иные способы правового регулирования и соответствующий им юридический инструментарий (нормы) достигают известного эффекта в социальной жизни, по-разному воздействуя на психические процессы.

По отношению к юридической обязанности, связанной с установленными показателями ("а"), внеправовой стимул – мера поощрения – выступает как обеспечительный фактор, который не только действует наряду с государственно-принудительными мерами и конкурирует с ними, но и имеет в социалистическом обществе доминирующее значение. В рамках данных отношений можно наблюдать ослабление роли правовых средств (позитивного обязывания) в формировании побудительных мотивов поведения. Нужный эффект достигается, так сказать, прямым путем, минуя механизм юридической обязанности.

То дозволение, которое выражено в праве участников общественных отношений избирать "поощряемый вариант" поведения

("б"), нацелено на то, чтобы развивать социальную активность, творческие, инициативные начала в поведении участников общественных отношений и, следовательно, в известной степени способствовать формированию и действию побудительных мотивов в деятельности людей.

Иное значение имеет право компетентного органа назначить поощрительную меру ("в"); оно дает возможность принимать компетентное решение с учетом разнообразных условий социальной жизни, конкретных жизненных обстоятельств.

И наконец, права и обязанности, опосредствующие выдачу и получение поощрения ("г"), призваны оказать дисциплинирующее влияние на человеческие поступки, придать строгий, обеспеченный характер существующим здесь взаимоотношениям.

5. Социальный механизм действия права.

Понятие "механизм" в области правовых явлений можно использовать и широко, применительно к правовому воздействию в целом.

С рассматриваемых позиций заслуживает внимания группа вопросов о социальном механизме действия права. В.П. Казимирчук (автор этой идеи) относит к такого рода вопросам следующие: доведение правовых норм и предписаний до всеобщего сведения; направление поведения субъектов путем постановки в правовых актах социально полезной цели; формирование правом социально полезных образцов поведения; социально-правовой контроль .

Первоначально, при обосновании идеи социального механизма действия права, стало складываться впечатление, что данный ракурс при освещении правовой действительности является ключевым, доминирующим, имеющим первенствующее значение по сравнению со всеми ранее разработанными подходами к правовому регулированию . В последующем, при более подробном анализе, выяснилось, что проблематика социального механизма действия права имеет важное, но строго определенное значение, которое нет оснований преувеличивать. Тем более нет оснований подменять данным подходом все многообразие органичных для юридической науки подходов и характеристик.

Суть дела в том, что указанная выше проблематика касается правового воздействия в целом, причем

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 21

во многих случаях неспецифических для права сторон или сторон, относящихся к психологическому механизму. Как отметил Л.С. Явич, "концепция правового регулирования, разработанная в советской общей теории права, отличается от более поздней идеи социального действия права только тем, что предполагает изучение не любого влияния права, а изучение его специфически-юридического воздействия, связанного с наделением субъектов юридическими правами и обязанностями" . В рамках идеи социального действия права концентрация внимания на доведении норм до всеобщего сведения, на постановке в правовых актах социально полезной цели и др. свидетельствует о том, что соответствующие вопросы затрагивают в основном область правосознания, социально-психологические аспекты функционирования права. К тому же если при характеристике всех этих вопросов и уместно употребление понятия "механизм", то, пожалуй, только в условном смысле, так как перед нами – не целостное системное образование, рассматриваемое в действии, а скорее лишь стороны функционирования права, подчас не связанные или отдаленно связанные между собой.

В то же время важно подчеркнуть существенное методологическое и теоретико-прикладное значение изучения социального механизма действия права. В той мере, в какой подобное изучение соответствует профилю, месту и роли конкретно-социологических исследований в правоведении (1.2.5.), оно способно обогатить целостное, единое содержание общей теории права, а также содействовать формированию (появлению) собственной проблематики, относящейся к социологии права. Важно, однако, с необходимой строгостью определить круг вопросов, который касается социального механизма действия права, отграничив его от вопросов психологического механизма (последние в отличие от собственной социологической проблематики затрагивают не взаимодействие людей, их коллективов, а мотивы поведения личности). Имеет существенное значение выделение в качестве наиболее широких

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С.22

сторон социального механизма действия права таких, как социальная среда функционирования права, с одной стороны, а с другой – социальные последствия действия юридических норм, а также более частных характеристик, в том числе правовая информация, правовая установка и ориентация субъектов.

6. Основной аспект.

При всем различии в возможных подходах к МПР и вытекающем отсюда разнообразии аспектов проблемы следует постоянно держать в поле зрения тот из них, который соответствует профилю правоведения как теоретико-прикладной области специальных общественных знаний.

Это – инструментальная, специально-юридическая характеристика МПР, при которой в единстве рассматривается вся система правовых средств, призванная обеспечить результативное правовое воздействие на общественные отношения.

Как бы ни была важна сама по себе философская (общесоциологическая) сторона изучения тех или иных сторон правовой действительности, логика проводимых в правоведении исследований в соответствии с его теоретико-прикладным профилем неизбежно ориентирует эти исследования на проблемы прикладного, практически значимого характера. Последние же наряду с вопросами правовой политики, направлениями правотворчества и другими социально-политическими вопросами охватывают юридическую практику, т.е. практику, относящуюся к деятельности судебных и иных юридических органов. А это и есть не что иное, как вопросы догмы права и техники юриспруденции, т.е. конкретных средств юридического воздействия, – все то, что в общетеоретическом плане как раз и представлено в обобщенном виде в МПР, рассматриваемом в инструментальном ракурсе.

Отсюда следует вывод, что в правоведении как теоретико-прикладной области знаний инструментальная,

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т., Т. 2. - М.: «Юридическая литература», 1982. С. 23

специально-юридическая характеристика МПР является центральной. Освещение всех иных проблем МПР так или иначе, но всегда органически должно опираться на особенности специфически правовых средств юридического воздействия. В частности, все более углубляющееся исследование социального механизма действия права, по-видимому, окажется эффективным в той мере, в какой будут взяты на вооружение общетеоретические разработки, посвященные сложному и многогранному юридическому инструментарию, который призван обеспечить результативное правовое воздействие на общественные отношения.

Можно предположить, что понятие МПР (при инструментальной его интерпретации) наряду с понятием права представляет собой своего рода активный центр единого, целостного содержания общей теории права. Конкретизировано воплощая требования материалистической диалектики в правоведении, эта категория способна объединить весь разноплановый общетеоретический материал и, в частности, – что особенно важно – интегрировать в единое, целостное содержание общей теории права также обобщенные научные данные по вопросам догмы права и техники юриспруденции.

Понятие «действие права » – понятие ёмкое: им охватываются различные аспекты реального функционирования права в обществе. «Действие права – это сложный процесс, в ходе которого различные субъекты права обеспечивают наступление последствий, предусмотренных существующим законодательством, влекущих обычно те или иные социальные последствия » – пишет Ю.И. Гревцов .

Раскрытие понятия «действие права » обнаруживает понятие социального механизма действия права и привлекает внимание к его элементам, их реальной роли в действии (бездействии, ограниченном действии) права, к особенностям взаимодействия элементов механизма друг с другом. В традиционной юридической науке термин «действие права» встречается довольно часто, однако используется он как синоним понятия регулирование права. С социологической точки зрения вопрос о регулировании права – это вопрос о путях обратного воздействия юридической формы на социальное содержание. Дать же социологическую характеристику действию права, значит исследовать влияние социальных факторов на уже сформировавшееся право в процессе его действия. Вместе с тем было бы неправильным полагать, будто бы социальный механизм действия права существует и функционирует наряду и обособленно от механизма правового регулирования. В действительности в обществе функционирует (в том или ином режиме) единый механизм действия права. Поэтому правильнее было бы говорить о двух аспектах: юридическом механизме регулирования и социальном механизме действия права. Юридический механизм и его элементы вы уже изучали, но они в данный момент не являются предметом нашего рассмотрения. Нас интересует, прежде всего, социальный аспект механизма действия права.

Социальный механизм действия права – это процесс взаимодействия социальных факторов, с помощью которых содержание конкретных правовых норм воплощается в соответствующем этому содержанию правовом поведении. «Когда говорят о социальном (юридическом, психологическом) механизме действия права, важно иметь в виду, что мы имеем дело не с понятием, а с образным выражением. Право само не действует, действуют люди – в соответствии с правом или, нарушая его» – пишет В.В. Лапаева .

Как отмечалось выше, механизм действия права – сложный организм. Можно говорить о правовых аспектах данного механизма, а именно, описывая его через понятия «реализация права», «правовая активность», «правовое регулирование» и его виды, «механизмы правового регулирования» и т.п. Можно и следует говорить о социальных аспектах действия права в современном обществе. В данном случае социальный механизм действия права в постановочном плане имеет следующие элементы: знание права, чувство справедливости (как составляющая правового сознания) и логика нормативного поведения, отношение к праву и ценностные ориентации в праве. Важным фактором социального действия права выступает психологический механизм (мотивы и установки).

Очевидно, что механизм действия права предполагает, видимо, в каждом отдельном акте определённую роль самого человека, как носителя того или иного субъективного права (юридической обязанности). Ещё П.И. Новгородцев писал, что успех действия права в жизни обусловлен тем, насколько оно проникает в сознание членов общества и встречает в них нравственное сочувствие и поддержку. Без этой поддержки право превращается или в мёртвую букву, лишённую жизни, или в тяжёлое бремя, сносимое против воли .

Естественно, прежде чем действовать в соответствии с законом, человек должен его знать. Поэтому исходным пунктом действия правовой нормы является доведение её до всеобщего сведения путём опубликования, а отправным моментом для изучения механизм действия права является проблема познания и знание права. К числу основных правовых принципов правового знания, как известно, относят принцип презумпции знания права. На языке правового общения это звучит так: «Никто не вправе ссылаться на незнание закона» или «Незнание закона не освобождает от ответственности». В соответствии с презумпцией знания права правоохранительные органы в своей деятельности исходят из допущения, что после официального опубликования закона граждане его знают. Между тем, очевидно, что это слишком сильное допущение. Более того, в настоящее время правовое регулирование осуществляется в условиях очевидного несоответствия между презумпцией знания права и тем объёмом правовых знаний, который требуется человеку для того, чтобы правильно ориентироваться в современном мире. Усложнение правового регулирования, детализация законодательства, рост числа нормативно-правовых актов, возрастающее количество норм процедурного характера, в которых слабо прослеживается связь с общими принципами права и т.п. – всё это приводит к тому, что правовое чувство индивида нередко оказывается не в состоянии компенсировать отсутствие конкретных правовых знаний. А просветительская работа в сфере распространения знаний (даже при самом высоком уровне её организации) не способна в современных условиях восполнить дефицит правовой информации у населения.

В этой связи возникает предположение о целесообразности каким-то образом ограничить пределы действия презумпции знания права. Однако вполне понятно, что даже незначительное отступление от этой презумпции приведёт к существенной утрате правом своих регулятивных способностей. Возможно, следует искать другое решение проблемы, например, в сфере совершенствования правотворческой деятельности. По-видимому, в современных условиях нарастания нормативно-правовых актов наука должна ориентировать правотворчество на максимальное использование познавательного потенциала тех чувственных и рациональных элементов массового сознания, которые задействуются им в процессе познания права.

Ранее мы говорили о том, что особенностью познания права является высокая доля в процессе познания эмпатии (чувственной составляющей), в основе которой лежит чувство справедливости. И если законодатель достаточно адекватно и доступно для населения выражает доминирующие в обществе представления о справедливости, о правомерном и неправомерном в человеческих отношениях, о вине и ответственности, о соотношении между правонарушением и наказанием и т.д., то субъекты права в своём большинстве смогут, в принципе, верно ориентироваться в правовом пространстве, руководствуясь своим правовым чувством и правовым представлением.

По существу речь идёт о том, чтобы, не нанося ущерба целям и задачам правовой регуляции, в максимально доступной форме сократить всё более увеличивающийся разрыв между законодательством и массовым правосознанием членов общества, между их реальным знанием действующего права и презумпцией его знания. Особо замечу, здесь мы имеем дело с одним из важнейших аспектов социальной обусловленности права, его соответствия правопониманию населения.

Важную ориентирующую роль в процессе поиска выхода из противоречия между презумпцией знания права и невозможностью усвоить огромный правовой материал может сыграть и рациональная составляющая познания. Ж. Карбонье по этому поводу заметил, что правовое сознание индивида может, как бы восстановить логику законодателя и таким образом понять суть правовых требований в каждом конкретном случае. Карбонье, по существу, очерчивает механизм познания права, основанный на том, что сознание субъекта может уловить единство логики нормативно-правового акта и логики своего поведения. Следовательно, можно сказать, что возможность познания права во многом зависит от того, насколько точно в правовой норме отражена, смоделирована логика будущего поведения.

«Специфика социологического подхода к познанию права, – отмечает В.В. Лапаева , – заключается в его конечной ориентированности на установление взаимосвязи между знанием и поведением» . Действительно, социолога проблема знания права интересует в той мере, в какой информация об этом знании позволяет ему исследовать и прогнозировать юридически значимое (правомерное или неправомерное) поведение носителей этого знания.

Уровень правовой информированности сам по себе, как известно, ещё не является показателем его непременной ориентации на правомерное поведение (нередки случаи, когда преступники лучше знают Уголовный кодекс, чем законопослушные граждане). Воздействие права на поведение человека зависит от сложившегося у него отношения к праву, от сформировавшейся в процессе его социализации готовности к правомерному или противоправному поведению. В основе отношения к праву лежат ценностные ориентации. Чем полнее право соответствует принятым в обществе социальным ценностям, тем выше престиж права в обществе и тем эффективнее осуществляется правовое регулирование. В такой ситуации само право рассматривается людьми как ценность, а правомерное поведение становится внутренней их потребностью.

В структуре особо значимых для правотворчества ценностных ориентаций центральное место, как отмечалось ранее, занимает идея справедливости. В этом отношении задача законодателя заключается в том, чтобы в каждом конкретном случае правового регулирования найти и сформулировать надлежащий принцип правового равенства, следовательно, и общесправедливый для людей способ согласования всех социальных интересов в сфере регуляции соответствующей правовой нормы.

Если такое согласование найдено, то механизм реализации закона в силу его социальной обусловленности и адекватности значительно упрощается. Как свидетельствует правовая практика, закон, основанный на справедливом учёте и согласовании различных социальных интересов, т.е. правовой закон, обладает большой внутренней потенцией к самореализации. Неправовой закон, т.е. социально необоснованный, неоправданный, антисоциальный, нацеленный на защиту интересов одних в ущерб другим, для своей реализации нуждается в жёстких, репрессивных механизмах.

Замечание! Конечно, было бы неверно думать, что у правового закона нет проблем с реализацией. Ведь непосредственная реализация, помимо прочего, зависит от эффективности правоприменительной деятельности.

Признание закона большими социальными группами и готовность их следовать его предписаниям отнюдь не исключает возможности нарушения закона на индивидуальном уровне, т.е. в действиях конкретных индивидов. Для понимания реализации закона на этом уровне надо обратиться к понятию психологического механизма действия права.

Психологический механизм действия права обычно соотносят с механизмом воздействия на мотивы поведения.

Мотив (лат. movere – побуждать, приводить в движение) – это понятие, описывающее сферу побуждения субъекта к деятельности. Мотив выражает тенденцию поддержания и возрастания индивидуального уровня деятельности в различных сферах активности человека, в том числе в правовой.

Юристы обычно выделяют два вида мотивов, воздействующих на правовое поведение:

3. сдерживающие мотивы (формируются путём установления запретов );

4. побудительные мотивы (формируются путём введения обязанностей и дозволений).

Эти способы правового воздействия на мотивацию поведения, сочетаясь и дополняя друг друга, образуют режим правового регулирования в той или иной сфере правовых отношений. Так, в сфере отношений, регулируемых уголовным и административным правом, преобладают сдерживающие мотивы, а в области отношений, попадающих под гражданско-правовую регуляцию, преобладают побудительные мотивы. При этом нужно иметь в виду, что соотношение различных способов правовой мотивации исторически изменчиво и зависит от политической обстановки, от типа правовой культуры общества, от особенностей национальных традиций, от правовой психологии и т.п. Именно эти факторы, их соотношение придают своеобразие правовому режиму данного отрезка исторического времени.

В психологической теории деятельности индивида механизм мотивации поведения связывают с проблемой актуализации (здесь, придание особой значимости) тех или иных потребностей на фоне сознательного подавления побудительного потенциала других потребностей.

Актуализация какой-либо потребности побуждает индивида к анализу и оценке тех факторов социальной среды, которые должны быть учтены им в процессе выбора варианта поведения, продиктованного этой потребностью. К числу таких факторов относятся, безусловно, и правовые нормы, регулирующие сферу отношений, в которые должен вступить индивид для реализации своих потребностей.

В случаях, когда правовые нормы содержат требования, препятствующие той или иной потребности, возникает мотивационный конфликт, т.е. конфликт между правовым мотивом и мотивом удовлетворения потребности. Разрешение этого конфликта и выбор своего поведения (действия) во многом зависит от установок на тот или иной тип юридически значимого поведения, сформировавшегося у индивида в процессе его правовой социализации.

Установка в психологическом механизме действия права означает готовность к определённому варианту поведения, сложившаяся на основе прошлого опыта.

Применительно к нашей теме, мы рассматриваем правовые установки. Таким образом, правовые установки – это сформировавшаяся в результате правовой социализации человека его поведенческая готовность (предрасположенность) к значимому с точки зрения права – правомерному или неправомерному – варианту поведения.

Правовую установку личности следует отличать от правовой установки законодателя (государства), выраженной в норме действующего права. Как пишет Н.В. Щербакова , правовые установки государства, будучи усвоенными личностью, становятся ядром личностных правовых установок. Таким образом, правовая идеология государства стыкуется с правовой психологией личности, правовые установки государства из области идеологических ориентиров переходят в плоскость правовой психологии индивида и реализуются в его поведении . Если такой стыковки не происходит, то человек в своём стремлении к удовлетворению тех или иных потребностей вступает на путь неправомерного поведения.

И последнее, что следует отметить.

Наличие у человека устойчивых установок на правомерное поведение удерживает его от нарушения права даже в тех случаях, когда соответствующее неправомерное поведение могло бы способствовать удовлетворению весьма актуализированных для него потребностей. Сами установки на правомерное поведение неоднородны и зависят от основного мотива. В социологии права выделяют такие виды правовых установок:

1. принципиальные , т.е. те, которые человек соблюдает потому, что разделяет их, понимает ценность права и правопорядка;

2. прагматические , т.е. человек считает, что ему выгоднее соблюдать правовые требования;

3. конформные , т.е. привычка следовать общепринятым требованиям;

4. вынужденные , т.е. основанные на страхе наказания.

Какие же из этих установок наиболее устойчивы? Очевидно, что наиболее устойчивый характер имеют принципиальные установки на правомерное поведение, и именно на формирование таких личностных установок должны быть нацелены усилия общества и государства по созданию и эффективному действию социального механизма реализации (действия) норм права.

Литература

1. Хайек Ф. Общество свободных.//Открытая политика. 1995. № 8 (10).

2. Лапаева В.В. Социология права./Под ред. академика РАН, д.ю.н., проф. В.С. Нерсесянца. – М., Норма, 2004.

3. Маргарет Тэтчер о самом важном в политике.//Аргументы и факты. 1996. № 35.

4. Гревцов Ю.И. Социология права. Курс лекций. – СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2001.

5. Агафонов Ю.А., Шалин В.В., Зимонина Н.А. Русская философия и социология права. – Ростов н/Д: Феникс; Краснодар: Краснодарская акад. МВД России, 2004.

6. Щербакова Н.В. Правовая установка и социальная активность личности. – М., 1986.

7. От словагомеостаз – совокупность сложных приспособительных реакций биологической или социальной системы, направленных на устранение или максимальное ограничение действий различных факторов внешней или внутренней среды, нарушающих относительное динамическое постоянство внутренней среды.

Социальный механизм правового регулирования в конечном счете ориентирован на специфику юридического механизма правового регулирования и воспроизводит его закономерные связи между механизмом правотворчества, механизмом реализации права, механизмом государственного принуждения. В то же время социальный механизм правового регулирования имеет собственную функциональную структуру и состоит из пяти элементов: 1) механизма формирования права; 2) социального механизма правотворчества; 3) механизма правового информирования; 4) социального механизма реализации права; 5) социально‑правового контроля.

Механизм формирования права – это процесс выявления гражданами и иными членами гражданского общества несовершенных, малоэффективных норм права и подготовки предложений по совершенствованию, как этих норм, так и деятельности правотворческих органов.

Древнегреческий философ Платон, автор первого фундаментального труда по проблемам теории права, полагал, что основная масса населения не способна создавать законы, творить право. Этим могут заниматься только избранные философы, способные познать правовые идеи и выразить их в форме законов. Однако история общества убедительно показала, что подобные воззрения неверны. Население, общество весьма успешно участвуют в процессе формирования права и правотворческой деятельности государства. Особенно велика роль граждан в формировании права в современный период, в условиях демократических правовых государств.

Граждане, организации, учреждения и иные коллективные образования своими действиями и поступками реализуют большую часть действующих норм и на собственном опыте убеждаются в том, насколько совершенны и эффективны нормы, закрепленные законами и иными нормативно‑правовыми актами. Понятно, что далеко не все нормативно‑правовые установления государства по объективным и субъективным причинам удовлетворяют граждан и иных лиц. Например, нормы права могут закреплять ценности и интересы, не совпадающие с ценностными ориентациями и интересами определенной части населения, отдельной социальной группы. Норма может быть несовершенной и вследствие законотворческих ошибок, допущенных законодателем. Несовершенная, малоэффективная норма не способна должным образом регулировать общественные отношения и постоянно создает правовые конфликты, ситуации, при которых гарантированные нормой субъективные права не могут быть реализованы управомоченным лицом либо нарушенное право не получает надлежащей правовой защиты со стороны государства. Возможны иные ситуации, когда общественные отношения, нуждающиеся в правовом регулировании, остаются не урегулированными правом.

Таким образом, процесс выявления гражданами, иными лицами несовершенных, малоэффективных норм, являющихся источниками разного рода правовых конфликтов, составляет первый этап формирования права.

Второй этап формирования права сводится к осознанию той или иной частью общества либо обществом в целом наличия несовершенных норм права как социально‑правовой проблемы, требующей незамедлительного решения. На этом этапе с помощью средств массовой информации, а также благодаря пропагандистской деятельности партий, общественных объединений формируется общественное мнение о том, что конкретная часть действующих норм несовершенна и нуждается в соответствующих корректировках. Одновременно могут предлагаться различные варианты норм права, которыми следует заменить действующие несовершенные нормы права.

Процесс формирования общественного мнения относительно неэффективности норм права, иных несовершенств действующего законодательства завершается внесением предложений в соответствующий правотворческий орган осуществить необходимые коррективы в действующих нормативно‑правовых актах. В ряде случаев такие предложения могут вноситься субъектами, обладающими правом законотворческой или правотворческой инициативы. Например, депутат представительного органа вносит проект закона, разработанный либо им с учетом пожеланий избирателей, либо партией, членом которой этот депутат является. В отдельных странах, например в Италии, правом законодательной инициативы наделены непосредственно избиратели.

Внесение в компетентный правотворческий орган предложений по совершенствованию его нормативно‑правовых актов составляет третий и последний этап формирования права. Процесс реагирования правотворческого органа на внесенную правотворческую инициативу осуществляется уже в рамках механизма правотворчества.

Социальный механизм правотворчества – это процесс, связанный с участием граждан, политических партий, общественных и религиозных объединений, иных членов гражданского общества в законотворческой и правотворческой деятельности государства, его органов.

Главная особенность этого механизма правового регулирования состоит в том, что его содержание составляет деятельность общества, граждан и их коллективных образований, прямо и непосредственно связанную с правотворческой деятельностью государственных органов и должностных лиц, подготовкой и принятием конкретных законов и иных нормативно‑правовых актов. Названный признак отличает социальный механизм правотворчества от механизма формирования права, который функционирует до правотворческой деятельности государства.

Формы и методы участия граждан, политических партий, общественных объединений и иных членов гражданского общества в правотворческой деятельности закрепляются конституцией, иными основополагающими законами государства. Современные демократические государства предоставляют гражданам право участвовать в референдумах и плебисцитах, принимать участие в обсуждениях законопроектов, проводить митинги и демонстрации, иные мероприятия с целью формирования общественного мнения относительно рассматриваемых правотворческим органом проектов нормативно‑правовых актов, обращаться в правотворческие органы с петициями.

Граждане и их общественные формирования, активно используя предоставленные им права на участие в правотворческой деятельности государства, побуждают правотворческие органы принимать необходимые меры по подготовке и принятию норм права, соответствующих потребностям и интересам всех или большей части населения. Именно такое воздействие общества на правотворческий процесс составляет суть и назначение социального механизма правового регулирования.

Социальный механизм правового информирования населения представляет собой процесс информирования политическими партиями, общественными организациями, средствами массовой информации граждан и иных лиц о действующих в стране законах и иных нормативно‑правовых актах.

Современные конституции обязывают законотворческие и правотворческие органы публиковать принятые ими нормативно‑правовые акты в периодических и иных изданиях с тем, чтобы каждый гражданин имел реальную возможность познакомиться с действующими в стране нормами права, предоставленными ему правами и порядком их реализации. Однако информированием населения о действующих нормах права помимо государства занимается весьма широкий круг негосударственных средств массовой информации: газеты, журналы, радио, телевидение. Распространением правовых знаний активно занимаются и политические партии, общественные объединения и иные негосударственные организации. Процесс распространения негосударственными средствами массовой информации, общественными организациями и политическими партиями в обществе знаний о действующих нормах права и составляет основу социального механизма правового информирования. Данный механизм органически связан с социальным механизмом правотворчества, поскольку имеет своим предметом результаты деятельности последнего, осуществляет информирование о принятых и действующих нормах права. Одновременно социальный механизм правового информирования выступает основанием механизма реализации норм права. Ибо прежде, чем воплощать нормы права в конкретном поведении, нужно иметь необходимую информацию об этих нормах и знать их содержание.

Социальный механизм действия права представляет собой процесс реализации норм права в конкретных правоотношениях.

Социальный механизм реализации норм права, как и юридический механизм, объединяет в себе два различных вида деятельности: правоприменение и реализацию норм права по желанию самих граждан и иных юридических и иных лиц без участия государственных органов.

Правоприменение – это всегда властная деятельность государственных органов и должностных лиц, а также органов местного самоуправления по принятию специальных решений в целях возникновения, изменения или прекращения конкретных правоотношений. Правоприменение осуществляется государственными органами исполнительной власти, судами, органами внутренних дел, отдельными должностными лицами и завершается вынесением специального правоприменительного решения в форме индивидуального акта применения норм права.

Граждане, юридические лица, иные члены гражданского общества участвуют в правоприменительной деятельности чаще всего в качестве лиц, относительно которых принимается соответствующий правоприменительный акт. Однако возможны ситуации, когда граждане принимают непосредственное участие в деятельности правоприменительных органов в качестве присяжных заседателей, народных заседателей, общественных защитников, на общественных началах участвуют в деятельности государственных органов по охране общественного порядка, защите окружающей природной среды.

Значительно большую активность граждане и юридические лица проявляют в сфере частного права, где они в соответствии с действующим законодательством самостоятельно решают вопрос о вступлении в то или иное правоотношение, определяют другого участника правоотношения, устанавливают дополнительные права и обязанности, порядок и условия их исполнения. Решения, конкретизирующие и дополняющие законы, признаются действительными постольку, поскольку они не противоречат действующему законодательству и не посягают на права и законные интересы других лиц.

Социально‑правовой контроль представляет собой деятельность общества и государства, осуществляемую в целях обеспечения неукоснительного исполнения действующих норм права путем устранения причин и условий, способствующих совершению правонарушений, а также выявления и привлечения к юридической ответственности лиц, совершивших правонарушения.

Социально‑правовой контроль – это, прежде всего, сложная и многообразная деятельность государства, основными направлениями которой являются: 1) надзор и контроль за соблюдением законности и правопорядка, надлежащим исполнением органами государственной власти, органами местного самоуправления, должностными лицами, гражданами и их объединениями конституции и законов;

2) принятие мер, направленных на устранение причин и условий, способствующих совершению правонарушений; 3) выявление и пресечение правонарушений; 4) привлечение к ответственности лиц, совершивших правонарушения; 5) надзор за надлежащим исполнением мер государственного принуждения, примененных к правонарушителям; 6) стимулирование правомерного поведения путем поощрения граждан и иных лиц за особые заслуги перед обществом и государством.

Социально‑правовой контроль в той или иной мере осуществляют все органы государства, в том числе и представительные. Одновременно имеются специальные органы, для которых такой контроль является приоритетным направлением их деятельности. Это, например, органы внутренних дел, прокуратура, разного рода государственные инспекции.

Социально‑правовой контроль широко практикуется и в деятельности значительной части членов гражданского общества, в том числе осуществляется гражданами, их коллективными объединениями, средствами массовой информации, трудовыми и иными коллективами людей. Такой контроль, как правило, носит неформальный (неофициальный) характер. Контролю подвергается исполнение норм права, в которых непосредственно заинтересованы лица, осуществляющие такой контроль. Сказанное не исключает ситуаций, когда граждане, их коллективные образования осуществляют социально‑правовой контроль в интересах всего общества или государства, например, публикуют в прессе материалы, разоблачающие коррупцию чиновников, иных лиц, власть предержащих.

Результаты социально‑правового контроля выражаются как в обеспечении стабильного правопорядка в обществе, так и в совокупности выявленных и привлеченных к юридической ответственности правонарушителей.

Выше речь шла о структуре социального механизма правового регулирования. Однако для социологии права, ориентированной на изучение процессов функционирования, социального действия права, таких знаний недостаточно. Социологический подход к праву требует обстоятельного рассмотрения социальных процессов действия права, его конкретных связей с другими социальными явлениями.

Для того чтобы рассмотреть право в социологическом, деятельном аспекте, необходимо использовать дополнительный понятийный аппарат и прежде всего уяснить содержание основной категории такого подхода – деятельности и ее видового понятия – юридической деятельности.